Жук

Были составлены стенограммы его горячечного бормотания. Впоследствии их расшифровка была представлена мне. Я очень хорошо запомнил ее суть, и, когда Лессингем стал рассказывать мне ужасную историю из своего давнего прошлого, я сразу же подумал, нет ли тут какой-то связи. Уверен, если бы я положил перед ним тексты тех стенограмм, он сразу бы понял – несчастный молодой человек, еще совсем мальчик, видел своими глазами те же ужасы, которые он сам, Лессингем, лицезрел много лет тому назад и которые оставили неизгладимый след в его душе. Юноша в горячечном бреду постоянно говорил что-то о неописуемых злодействах, которые как две капли воды походили на то, что видел и Лессингем в каком-то жутком храме. В том потоке сознания, который лился с губ молодого человека, также фигурировала некая женщина-монстр, вызывавшая у него такой животный страх, что всякий раз, когда он упоминал о ней, тело несчастного сотрясали приступы конвульсий – чтобы снять их, медикам приходилось использовать все их знания и все известные им и имевшиеся в наличии препараты. Юноша часто называл имена своих сестер. При этом он словно бы беседовал с ними, но делал это таким образом, что становилось ясно – ему довелось быть невольным и беспомощным свидетелем жутких и отвратительных пыток, которым их подвергали. После этого молодой человек, как правило, пытался вскочить с постели и кричал: «Они сжигают их! Они их жгут! Дьяволы! Дьяволы!» Когда это происходило, те, кто присматривал за ним, были вынуждены применять силу, потому что пациент предпринимал судорожные попытки вырваться и удержать его на кровати было очень нелегко.

Во время одного из таких пароксизмов юноша умер, так и не успев, как я уже говорил, произнести ни одного членораздельного слова, находясь вне бредового состояния. По мнению тех, кто разбирался в подобных вещах, следовало радоваться тому, что он ушел в мир иной прежде, чем к нему вернулся рассудок, – по словам этих людей, такой исход был для него милостью, подарком судьбы. Между тем в последнее время пошли смутные слухи о некой секте идолопоклонников, обосновавшейся в нескольких местах где-то во внутренних районах Египта. Поговаривали о том, что члены секты и раньше, и теперь проводили варварские, кровавые мистические ритуалы и поклонялись культу, который возник настолько давно, что его вполне можно было считать доисторическим.

Общественный резонанс, вызванный этой историей, еще не успел утихнуть, когда в британское посольство явился какой-то мужчина, который заявил, что является членом племени, обитающего на берегах Белого Нила. Он дал понять, что связан с этой идолопоклоннической сектой, хотя и отрицал, что является одним из ее активных членов. Однако при этом он признал, что не раз участвовал в ее оргиях. Он также заявил, что участники секты постоянно приносят в жертву молодых женщин – причем предпочитают белых представительниц христианской религии и в первую очередь молодых англичанок. Этот человек поклялся, что своими глазами несколько раз видел, как молодых женщин-англичанок сжигали живьем. Описание того, что происходило до и после этих чудовищных убийств, напугало тех, кто слушал рассказ пришельца. Кончил он тем, что предложил за некую сумму денег провести в логово демонов, которые занимались всеми этими вещами, отряд солдат. Причем он пообещал сделать это таким образом, чтобы отряд прибыл на место в тот момент, когда там соберутся в большом количестве почитатели культа, готовящиеся поучаствовать в очередной оргии, которая должна была состояться в течение ближайших нескольких дней.

Его предложение было на определенных условиях принято. Мужчину поселили в одном из помещений, приставив к нему охрану из двух человек – один должен был находиться снаружи, другой внутри комнаты, в которой находился нежданный гость. Ночью часового, дежурившего снаружи, встревожили раздавшиеся из комнаты, где находился мужчина, громкий шум и ужасные крики. Часовой позвал на помощь. Когда дверь открыли, оказалось, что со вторым охранником что-то случилось. Глаза его вылезали из орбит, и он, судя по всему, по неизвестным причинам сошел с ума. Он умер через несколько месяцев и до последней своей минуты так и оставался в состоянии тяжелой душевной болезни. Что же касается местного жителя, которого решили запереть в комнате, то он был мертв. Окошко помещения, имевшее очень небольшие размеры, было с внутренней стороны забрано надежной металлической решеткой. Если кто-то и проник в комнату, то было совершенно непонятно, каким образом. Тем не менее те, кто видел тело, пришли к выводу, что мужчина был убит каким-то диким животным. Была сделана фотография трупа, копию которой я храню до сих пор. На ней отчетливо видны рваные раны на шее и в нижней части живота, которые, похоже, были нанесены когтями какого-то очень крупного и свирепого зверя. Череп убитого оказался расколот на полдюжины фрагментов, а лицо просто изорвано в клочья.