Жорж - иномирец 3

— Этот эликсир я называю его «мягкий наркоз». — Произнес Борис. — Помогает уснуть на любом лежаке, особенно, когда в ребра что-нибудь упирается. На красной калине и мяте.

— Антош. — Мне стало неудобно за его слабость к различным алкогольным напиткам. — Обещаю устроить небольшую тусу по поводу окончания первого задания.

— Хорошо, а твой папа будет? — Спросил змей, признающий его наливки лучшими из всех напитков вселенной.

— Обещаю, он передаст тебе жидкий привет.

В металлическую стенку раздался стук.

— Я писать хочу! — Донесся требовательный голос ученого кабана.

— Одну минутку. — Ответил я ему. — Ну, что, мы договорились насчет посторожить вирусолога в его берлоге?

— Я, в принципе, не против. — Согласился Борис. — Какая разница, куда ехать, если приближение к цели не зависит от этого.

— Давайте, заодно удовлетворим профессиональный интерес. Может быть, этот неприятный ученый, окажется приятным собеседником.

— Огромное вам спасибо, мужики! — Я обнял их по очереди. — Думаю, вам это зачтется, и скоро мы увидим вас в Транзабаре на этой самой машине.

Как в старые добрые времена, Борис надавил на педаль, а мы с Антошем вообразили место, в которое надо попасть. Засвистели покрышки по стерильно чистому полу, в нос ударил запах хлорки и озона. «Скорая помощь» едва втиснулась в проход между стеклянными стенами.

— Вот что уравнивает человеческие недостатки. — Я ткнул в сторону О указательным пальцем.

— Что? — Не понял он.

— Бескорыстные поступки, а не ваш гребаный мудаген.

Глава 6

«Вий»

Представьте себе наше сборище неудачников и изгоев, имевшее о женской половине исключительно умозрительное представление, вдруг стало свидетелями пикантной сцены. Эрла осталась ночевать с нами, но прежде, чем отойти ко сну, решила принять водные процедуры.

Уже стемнело. Эрла разожгла смоляные факелы, вокруг которых сразу же начала роиться мошкара. Издалека доносился лягушачий хор и крики ночных птиц. На ветках кустарников, окружающих нашу идиллическую стоянку, расселись светляки. Было так тихо, в сравнении с индустриальным шумом города, что казалось, будто я немного оглох.

Нам, людям, вырванным из привычной среды обитания, было хорошо, несмотря ни на что. Ушел страх перед неизвестностью и открылись ощущения, которых прежде не доводилось испытывать. У меня словно появились новые органы чувств, чувствующие настроение окружающей нас природы, и оно было приятно-убаюкивающим. Я знал наверняка, что нахожусь в безопасности, под наблюдением мира с любопытством взирающего на нас.

И вот в тот момент, когда мы уже собирались лечь спать, Эрла отправилась принимать душ. Она повесила простынку, чтобы не травмировать нашу юную гиперсексуальность. Наивная, она не учла, что факелы отбрасывали тень потрясающей фигуры на нее, как в театре теней. Какой тут сон. Его выдуло подскочившим уровнем тестостерона напрочь.

— Это, парни, давайте по-тихому обойдем, подсмотрим. — Предложил Глеб.

— Ты и по-тихому. — Упрекнул я его, хотя и был не прочь.

— Афродита. — В своем минималистическом репертуаре прокомментировал зрелище Борис.

— Мы и так видим больше, чем должны. Вдруг, это тоже испытание? Соберите свои причиндалы в кулак… нет, пожалуй наоборот, уберите руки от них подальше и наслаждайтесь.

У Глеба от переживаемых чувств, высыпали на лбу и носу бисеринки пота. Борис рассматривал женскую фигуру, отбрасывающую четкую тень со всеми подробностями не мигая. Я, что уж греха таить, тоже смотрел, не отвлекаясь.

— Похоже, завтра придется проходить испытание не выспавшись. — Решил я.

— А я вот возьму и тоже начну принимать душ, чтобы Эрла не спала всю ночь. — В сердцах произнес Глеб.

— Не думаю, что она будет не спать по той же причине, что и мы. Еще и кричать начнет посреди ночи от ужаса. — Я представил себе тень толстяка на месте Эрлы.

— Она ненормальная, отвечаю. — Глеб вытер лицо платочком. — Похоже, ее возбуждают такие нестандартные мужчины, как мы. Я представляю через что она прошла с такой внешностью. Начала с красавчиков, надоели. Они еще те нарциссы. Потом начала выбирать озабоченных. Надоели. Примитивные. Потом завела список и стала выбирать по профессиям или еще по каким-то признакам. Устала. Она же не бухгалтер. И тут мы, забытые и обделенные вниманием. В душе каждого из нас горит пожар неудовлетворенных желаний, как у любого человека, который наперед знает, что в этой жизни ему кое с чем не повезло. Мы же, как нестабильный атом, только тронь и запустится цепная реакция. — От пламенной речи у него снова выступил на лице пот. Глеб утерся.

— Хотелось бы верить тебе, но, думаю дело не в этом. — Предположения толстяка показались мне слишком сказочными. — А если так, то может оказаться, что она выбирает из нас троих самого достойного? И мы тут не теплая компашка товарищей, а непримиримые враги за внимание самки?

— Она любит испытывать. — Вставил фразу Борис и поправил очки.

— Хочешь сказать, она специально нас выдернула из нашего мира, зная наперед, что нам захочется измениться, и мы согласимся пережить определенные трудности. Она маньячка?

— Чебурек. — Произнес Борис, вместо ответа.