Жорж - иномирец 3

— Мы пришли к вам в гости и обещаем вести себя, как гости. Нам интересно, чем вы занимаетесь, и хотелось бы узнать об этом больше…

— Не водите меня за нос! — Раздался громкий голос из невидимых динамиков. — Я что, нарушил какие-то законы, о которых не знал?

Мы замерли, не зная, что ответить. Разумеется, своим появлением мы напугали его. Человек беззаботно творил, что ему заблагорассудится, в полной уверенности, что его уникальная способность ходить между мирами является надежной защитой от любого проявления интереса извне и тем более контроля.

— Нет никаких законов, регламентирующих жизнь иномирца, кроме его собственной морали. — Произнес змей, вытянувшись как можно выше, чтобы казаться убедительнее.

— С моралью у меня полный порядок. Еще есть вопросы? Я слишком занят. — Ученый, если это был он, старался интонацией передать, как он тяготится нашим обществом.

— Вопросы есть. И не один. От разговора с нами вам не отвертеться. — Произнес я жестко в несвойственной мне манере, чем вызвал удивленный взгляд своих друзей. — В настоящий момент мы заблокировали вам выход из этого мира. — Я ткнул змея, чтобы он сделал свой фирменный фокус. — Мы можем сделать так, что вы больше никогда не сможете ходить по мирам. Поэтому, лучшим выходом для вас будет теплая дружеская беседа.

Я замолчал в ожидании ответа. Динамики молчали тоже.

— Антош, ты успел? — Спросил я змея, испугавшись, что моя пламенная речь прошла впустую.

— Успел. Тут он, рядом, под землей.

— Он случайно не крот? — Спросил я.

— Я не крот. — Ответили динамики. — Я готов к прямому разговору, без экивоков. Что вам нужно?

— Антош, — я наклонился к змею и спросил шепотом, — без чего он хочет с нами говорить?

— Без двусмысленности, начистоту.

— Именно так мы и собирались с вами разговаривать. Нам не интересно общение ради общения. Мы не оттачиваем риторику или искусство спора. Вы нам рассказываете, чем занимаетесь, а мы принимаем решение, как к этому относится, и соответственно, влиять или не влиять.

— Как вы меня нашли? — Спросили динамики.

— Продолжение нашего разговора состоится только при условии прямой беседы, лицом к лицу. И у вас нет выбора.

— Я понял. Сейчас я буду подсвечивать вам галереи, по которым вам нужно идти. Или ползти. Я встречу вас в лаборатории, там разговаривать будет удобнее всего.

— Идет. Мы согласны. — Я кивнул в сторону камеры, хотя не был уверен, что мой жест интерпретируется правильно.

Кем был этот ученый, мы еще не знали. Вспыхнули лампы потолочного освещения справа от нас. Мы направились в сторону освещенного коридора.

— Будьте наготове. — Предупредил я друзей. — Не доверяю я этому мегамозгу. Ляля, увидишь кого подозрительного, сразу выталкивай, потом спросим, что им надо.

— Я уверен, он так не поступит. Он же не знает, что именно блокирует выход из мира. Считай, он у нас на крючке. — Предположил змей.

— Надеюсь. — Пришлось согласиться со змеем. Потерять возможность ходить по мирам, для такого человека, вероятно, было самой главной проблемой.

Яркий свет бежал по бесконечным коридорам, а мы смотрели через стекла на все новые и новые уродства, меняющие внешность людей. Но вот мы уперлись в стену с проемом, за которым вниз спускалась лестница.

— Ну, что ж, вниз, так вниз. — Не без доли волнения согласился я. — Ляля, спустишься, когда я тебе разрешу.

Я испугался, что нас там может поджидать ловушка. Напрасно. Ступени не проваливались, из стен не вылетали стрелы.

— Спускайтесь. — Разрешил я змею и кошке.

На этом уровне не было стеклянных стен, только белоснежные коридоры и автоматические каталки, провозившие мимо нас по желтым линиям новые экземпляры уродов.

— Тут прям конвейер какой-то. — Заметил я сходство. — У меня появляется предположение, что их не собирают по мирам, а производят здесь.

— У меня такое предположение было с самого начала. — Поделилась Ляля. — Зачем ему эта выставка, если ее никто не увидит?

— Верно.

Мимо нас проехала автоматическая каталка со странного вида человеком, похожего на шар из которого росли руки и ноги. На одной стороне лицо с огромным ртом, а на другой, судя по разделенным полушариям, задница.

— Мистер беззаботность. — Произнес я вслед ему.

— Почему? — Поинтересовалась Ляля.

— Похоже, у него две заботы, пожрать и простите, покакать.

— Не суди людей, по тому, как он выглядят. — Полез ко мне с нравоучениями Антош. — Что, если подобная форма тела удобна для мира, в котором требуется хорошая обтекаемость?

— Не буду спорить, Антош, тебе виднее. У тебя тоже, обтекаемая форма.

— У меня гибкая форма в первую очередь.

— Стоп! — Остановила наш спор кошка. — Свет дальше не идет.

Мы замерли. Вдруг, мгновенно, мы даже не успели ничего сделать, из пола поднялись прозрачные стены. Мы оказались в кубе. Антош скрутил нас, не дожидаясь моего приказа. Я медлил, желая удостовериться в том, что нам что-то грозит. Пол под ногами дрогнул, а наш куб пришел в движение, мягко провалившись вниз. Несколько секунд ускорения, заставившего почувствовать себя почти невесомыми, затем торможение. Ловушка, оказавшая лифтом, остановилась. Стены тут же убрались в пол.