Жизненное пространство

Ильей в этот миг руководили инстинкт и опыт, и он не ошибся. Впереди опять побежали частые вспышки, и в прикрытое боковое стекло машины дохнул горячий ветер, который нес отчетливый кисловатый запах гари.

Вспышки впереди замелькали вновь.

Звук от них был звонким, лопающимся, частым и ритмичным, будто невидимый исполин, обладающий исключительным чувством ритма, молотил металлической болванкой по гулкому, пустому резервуару. Пять равномерных ударов… секунда тишины… и опять частое стаккато, от которого начинало закладывать уши…

Шейла, взгляд которой метался от серого стеклобетонного покрытия, летевшего под колеса «Гранд-Элиота», к неумолимо приближающимся вспышкам, внезапно заметила то, что она подсознательно ждала и страшилась увидеть: несколько горевших чадными кострами машин, отброшенных на обочины скоростной магистрали, будто кто-то небрежно скинул их туда, просто проходя мимо.

Дрожь, начинаясь от поясницы ползла все выше. Она мельком увидела обугленное человеческое тело, наполовину высунувшееся из выгоревшего дотла салона дымящегося автомобиля, когда машина Горкалова, совершив немыслимый на такой скорости вираж, вписалась в узкий зазор между чадящими кострами и, не снижая скорости, понеслась дальше, к серому, проломленному в нескольких местах пятиметровому бетонному забору, окружающему базу и находящиеся на ее территории склады РТВ.

* * *

Элио.

Консервационные склады робототехнического вооружения…

Главные ворота базы, в которые упиралась дорога, были выбиты залпом из автоматической пушки большого калибра. Бронированные створы просто порвало в клочья.

Шейла смотрела на них в абсолютном ступоре. Она не слышала визга тормозов «Гранд-Элиота», даже ощущения резко сброшенной скорости и впившегося в грудь ремня безопасности не могли преодолеть шок, который она испытала, глядя на клочья десятисантиметровой брони, раскиданные вокруг, будто обрывки серой оберточной бумаги.

Уцелевшая после залпа автоматической пушки часть ворот, вместе с направляющими полозьями, по которым должны были скользить створы, была загнута внутрь, будто тут прогулялся титан, походя согнувший лист фольги, вставший поперек дороги…

«Гранд-Элиот» несколько раз подбросило, когда он переваливался через рытвины. Шейла глянула в боковое стекло и поняла — машина только что переехала вдавленный в разогретое стеклобетонное покрытие дороги четырехпалый след ступохода шагающей боевой машины.

Она не верила, что способна испытывать что-то подобное. Ее душа вдруг сжалась в маленький, трепещущий, пульсирующий комочек, — этот ужас наглядного сравнения масштабов, соприкосновение с реальностью жутко проиллюстрировал оброненную Горкаловым фразу:

«Симулятор боевой машины и реальность имеют между собой столько же общего, как детский трехколесный велосипед и гоночный флаер…»

Нужно было увидеть этот страшный, вдавленный в стеклобетон след, через который неуклюже переваливались колеса «Гранд-Элиота», разглядеть клочья десятисантиметровой брони и загнутые внутрь останки створов въездных ворот базы, чтобы понять, что именно имел в виду Горкалов, упрямо отказывая ей в тех требованиях, на которые Шейла, как ей казалось некоторое время назад, имела полное право…

Да, она всегда была храброй девочкой, а двадцать семь — это уже далеко не юность, особенно когда жизнь не балует и приходится постоянно идти против ее течения, но…

Шейлу не отпускала дрожь.

Она уже не была уверена ни в чем, в том числе и в своей способности немедленно сесть в рубку настоящей шагающей машины, весом от тридцати до шестидесяти тонн…

В этот миг «Гранд-Элиот», промчавшись по широкому, прямому, как стрела, участку дороги, внезапно свернул направо и выскочил на один из многочисленных, разбросанных по всей территории базы технических паркингов. Огромная, погруженная в сумрак площадь, которую окружали ангары, казалась совершенно пустой; бой продолжался, но он шел где-то вдалеке, в районе противоположной оконечности базы, а тут…

Шейла заметила, что ворота всех ангаров открыты, затем, из-за ближайшего здания, смутно прорисовавшись на фоне серого неба и одинокого фонаря, вдруг показался контур чего-то огромного, похожего на серую, камуфлированную жабу, ростом с семиэтажный дом, и это нечто вдруг с оглушительным, ноющим визгом торсовых сервоприводов резко повернуло свою верхнюю часть.

Выстрел автоматической пушки «Фалангера» осветил весь паркинг, от края до края. Высоко над головой сверкнули пять вспышек и ударил звонкий грохот, от которого заглох мотор машины и лопнуло лобовое стекло «Гранд-Элиота». Шаг. Земля приняла шестьдесят тонн с тяжкой судорогой.