Жизнь замечательных братьев

— Рудольф!! – старший Лестрейндж испуганно заморгал и чуть не свалился со своего ложа. – Руди, скорее зови Беллу! И Снейпа – он еще… наверное, он в том парке, или на площади Гриммо… Да убирайся ты отсюда – ей плохо!! – орал какую‑то белиберду Рабастан, отталкивая брата плечом, на котором покоилась голова неизвестной золотоволосой красавицы.

— Ты что? Кто это? Опять?! – возмутился старший; Раба опустил девушку на диван и забегал по залу. – Ты опять за свои проделки?

— Какие проделки, какие проделки?! Ей плохо, она без сознания! Ее выдают замуж за оборотня – проделки… Дракон тут все спали, где вода?!! – завопил Рабастан.

— Ассио кувшин тебе за шиворот!! – не остался в долгу Родольфус. – Где ты ее подобрал?! Забыл уже, чем чуть не кончилась та милая история двадцать лет назад?

— Не забыл! – отрезал брат, выжимая на себе плащ. – Да где Беллатрикс, дементор ее туды–сюды?!

— Закрой рот! Беллатрикс заперлась у себя, можешь ее не звать. Финита Инкантатем, — хладнокровно произнес Руди, направляя палочку на незваную гостью. Тонкс дернулась и тихонько всхлипнула от страха: худшие подозрения Хмури сбывались – она оказалась в почти что цитадели Пожирателей Смерти и, что было еще веселее, в доме нежнолюбимой тетушки.

— Соблаговолите объясниться, мисс, кто вы такая? – строго спросил Родольфус, протягивая девушке стакан воды; встревоженный Рабастан тут же оказался рядом и опустился возле дивана на колени.

— Полина, как ты себя чувствуешь? – начал он, но брат грубо ткнул его палочкой под ребра.

— Заткнись!! Мисс, я вас внимательно слушаю – кто вы такая и какое имеете отношение к этому… господину?

— Меня зовут Полина Прюэтт, я работаю в Министерстве, в отделе правопо… в отделе контроля магглорожденных, — затараторила Нимфадора, глядя врагу в мохнатую переносицу, — помогаю госпоже Амбридж…

— Какой ужас! Бедная девочка! – тут же смягчился Руди. – Как же тебя угораздило познакомиться с этим негодником?

— Я же сказал – ее выдают замуж за верво…

— Раба, если ты вякнешь еще какую‑нибудь чушь…

— Но это правда! – залилась слезами Полина. – Мои родители сошли с ума! Вы не представляете, что мне приходилось терпеть! Я сбежала из дома, а Ре… Регбиус почти догнал меня, и если бы не ваш брат…

— Откуда ты знаешь, что он мой брат? – моментально насторожился старший Лестрейндж.

— Вы так… так похожи… – еле выговорила похолодевшая от страха Нимфадора.

— Хм, весьма… Итак, он якобы спас вас от вашего хищного жениха. Вы не можете вернуться домой. Разве у вас больше нет родственников? – осведомился Родольфус. – Например, Молли Уизли…

— Не называйте ее имени!! – неожиданно всполошилась девушка: она села на диване, гордо выпрямившись и сжав кулаки. – Она предательница, опозорившая наш чистокровный род!

— А как же покойные Гидеон и Фабиан Прюэтты? – медовым голосом произнес Лестрейндж.

— Руди, хватит! – не выдержал Рабастан. – Зачем ты ее мучаешь? Разве ты не видишь, что ей плохо – Полина, ведь тебе плохо, правда?

— Я три дня ничего не ела… – охотно закатила глаза Тонкс. – Я пыталась взять родителей измором, но они… я… ох–х–х… – с этими словами аврорша отработанным движением рухнула на диван.

— Что ты наделал! Да ты садист! – сквозь зубы произнес Рабастан, злобно глядя на брата.

— Я реалист, — парировал тот, призывая перо, пергамент и свечу. – Который час – половина десятого? Думаю, Снейп уже у себя – пусть явится и посмотрит на это чудо в кудрях. Ты, Раба, под мухой можешь и Хмури переодетого в дом притащить… А с этой барышни я глаз не спущу, так и знай. Иди спать, рыцарь без страха и упрека…

— Рудольф, да тебя…

— Пожрать, спалить и развеять по ветру – я в курсе. Отправляйся к себе или, клянусь Мерлиновой бородой, ты очень пожалеешь. Довели вы меня, оба… – пробурчал Родольфус, закончив короткое письмо и запечатывая его. – Завтра утром поговорим серьезно! – крикнул он вдогонку брату. – И выпусти Цыпу, пускай записку отнесет.

Младший Лестрейндж развернулся в дверях и хотел сказать что‑нибудь невероятно язвительное, но выражение лица Руди отбивало всякую охоту это делать. Бросив последний взгляд на спасенную, которой предстояло попасть под наблюдение лучшего зельевара Британии, Рабастан тяжело вздохнул и от всей души хлопнул за собой дверью.

— Что‑то ее долго нет, — в двадцатый раз повторил Ремус, беспокойно барабаня пальцами по столу. – Ни слуху, ни духу, ни Патронуса… Аластор, я начинаю волноваться.

— Что‑то ты слишком спокойно волнуешься для будущего мужа, — поддел соратника Артур Уизли – Люпин поморщился и зевнул, украдкой глянув на почти довязанный свитер.

— Рем, не нервничай, — пробасил Шизоглаз, раскладывая в две стопки какие‑то замусоленные листки пергамента. – Мы рассмотрели все возможные варианты. Тонкс тебя любит, она не станет рисковать своей жизнью, честью и прочими достоинствами.

— Ты говоришь так, будто она в плену у какого‑нибудь дряхлого лавочника, — упрекнул Ремус. – Что, если Лестрейндж… применит силу?