Жизнь взаймы. Как избавиться от психологической зависимости

– Ты слишком много слов произнесла, – Алевтина Андреевна поджала губы, но Таня видела, что она смутилась, и это тронуло ее до глубины души.

– Хорошо, мам. Ты подумай об этом, ладно? Я побежала, уже на самый последний автобус с трудом успеваю.

Она обняла мать, к которой вернулся привычный цвет лица, и та впервые за долгое время не отстранилась. Пока Таня с трудом натягивала грязные гриндерсы и в спешке зашнуровывала их, Алевтина Андреевна смотрела на нее так, как иные матери регулярно смотрят на дочерей, провожая их в дорогу.

В гулкой полупустой электричке Таня водила пальцем по запотевшему стеклу. Ей грезились объятия, то ли мамины, то ли мужские. На память пришли строки: «Навсегда расстаемся с тобой, дружок. Нарисуй на бумаге простой кружок. Это буду я: ничего внутри. Посмотри на него, а потом сотри». Не только отец любит и помнит Бродского.

Спала она крепко и без снов. Спала бы и дольше, но разбудил телефонный звонок.

– Марина? Ты чего так рано? Девять тридцать? Ну да… сплю, последний день отпуска, вчера поздно приехала. Как дела? Ну так дела, сложно. А у тебя? Что? Ты хочешь, чтобы я съехала? Подожди… – весь сон как рукой сняло, Таня вмиг проснулась и села на кровати. – Но почему? Ты сдавала нам вместе, а по сути ему, Вадиму? Но ему сейчас не нужно, он же к Юльке наверняка переедет. А мне-то некуда деваться. Марин, я буду тебе платить, как прежде. Ну хочешь, подними цену, я согласна. Подожди. Тебе она срочно нужна? Но по договору… ой, да, не было у нас никакого договора, только на словах. Но до конца месяца еще три дня. Через три дня?! Как я квартиру найду за три дня? Ну да, не твоя забота… Что случилось, Марин? Ну как «ничего»? Боже, рехнуться можно. Ладно, пока.

Она тут же набрала Ларку, но та была вне зоны доступа, видимо, ехала в метро. Ее охватила легкая паника. Найти в Москве квартиру и переехать за три дня нереально, особенно ей, никогда такими вопросами не занимавшейся. Конечно, можно напроситься пожить к Ларке, и она не откажет, но все равно с квартирой надо что-то решать. И с работой.

Таня застонала. Голова шла кругом, куда бежать?

Штаны, сапоги, пуховик. Стоп. Если ты собралась на работу, то сначала приведи себя в порядок. Ни к чему доставлять им удовольствие видеть этакое чучело. Раздевайся. В душ. Фен. Надо было давно послушаться Ларку и сделать «убедительный блонд», мышь серая. Косметика. Черт, куда запропастилась вся эта косметика? Вот. Так лучше. Замшевая юбка, плотные колготки, вот этот… черт, где этот свитер? Так… Вот этот платок на шею, нет, все же лучше тот, первый. Неплохо… Ногти… Что у нас с ногтями? Отвратительно! Давай сама маникюр быстро, хотя бы так, экспресс-метод. Вот. И лак обязательно. Вот этот, кирпичный. Да что же это такое, засох совсем… Ну хорошо, вишневый. Не совсем в тему, но хоть придаст блеску. Не ногти, а беда настоящая… Готово. Машем… еще машем, не высохло. Теперь вспоминай, куда ты засунула нормальные сапоги. Ага, вспомнила. Достанешь через пять минут, пусть еще лак посохнет. А пока сумка: ключи, телефон, пропуск на работу, деньги. Все. Сапоги, пальто… шапку не надо, шарф большой намотай, до метро добежишь, не развалишься. Вперед.

«А кофе?» – подумала она уже в метро с легкой тоской.

На работе выпьешь! Да и какой тебе кофе, и так сердце выпрыгивает!

Офис жил своей прежней жизнью. Пахло кофе, гудел принтер, однако знакомая смесь запахов и звуков почему-то пугала, захотелось спрятаться в самом дальнем углу, чтобы никто не заметил и не захотел выгнать ее с позором.

Таня прошла мимо своего старого стола, на котором так и валялись ненужные бумаги, покрытые пылью. Цветка уже не было, она сама его выкинула, когда стала работать у Вадима. Запущенный этот угол не добавил оптимизма. Оказывается, она прекрасно помнит ощущение ненужности, оно никуда не ушло, не стерлось.

Нет-нет, нельзя раскисать.

Изо всех сил сохраняя решительность во взоре, она пошла к Маринке, только пальто сбросила да налила себе кофе, чтобы руки чем-то занять и не делать ненужных жестов. Ей никогда раньше не приходилось задавать прямых вопросов. С мамой это было бесполезно, но когда-то пора начинать.

– Привет, Марин.

Маринка откинула свои длинные русые волосы, которые никогда не убирала ни в какие хвосты, с трудом оторвалась от экрана компьютера и с нарочитой томностью повернулась к ней.

– Привет. Ты чего тут? Ты ж вроде только завтра выходишь? – в ее голосе не было ни удивления, ни враждебности – какое-то странное равнодушие с ноткой превосходства.

– Я пришла узнать, что произошло. Почему ты гонишь меня из квартиры? Ты сдавала ее нам, но в первую очередь Вадиму, это я поняла. Получается, что ты с Вадимом дружила, не со мной? Но мы же с тобой вместе ездили отдыхать, общались, ты была на моих днях рождения…

– Получается так.