Жизнь во имя любви (С)

Я подняла руку в останавливающем жесте. Навыки управления Зигом и Загом, вбитые длительными и частыми тренировками с Тауфиком, иной раз невольно переносила и на людей. Свои с лёгкостью понимали значение жестов, я часто замечала, как и между собой ими пользовались. Вот и сейчас бывший артельщик мгновенно замолчал, поняв меня правильно.

– Господа, давайте вы всё изложите на бумаге. Подробно и по пунктам. Завтра утром мы с вами встретимся здесь… скажем, часов в девять утра и наметим фронт работ. Успеете? – Мужчины переглянулись. Архитектор пожал плечами, Глеб почесал лоб, а потом оба синхронно кивнули. – Вот и славно. Ступайте.

Отвернувшись от строителей, я опять было потянулась взглядам к окнам, за которыми начинали зажигать светильники и свечи. Но тихое покашливание привлекло внимание к чиновнику, которому поручила навести порядок в канцелярии.

– Ваше Сиятельство, – поклонился мужчина. – Позвольте представиться: Владимир Архипович Хоробрик.

Отчего у меня начальные буквы имени чиновника сложились в аббревиатуру, я так и не поняла.

– Вах! – сама удивилась своему восклицанию.

Владимир Архипович посмотрел на меня с удивлением. Думаю, так же и дед взглянул, но он занимал привычное место чуть сбоку и сзади, поэтому видно мне его не было. А я смутилась. О чём думаю, что такое ляпаю? «Вернее, о ком», – поправила саму себя, а вслух объяснила:

– У народов, живущих в горах, есть такой возглас, говорящий о восхищении или удивлении. Заглавные буквы вашего имени невольно сложились в это слово.

– А ведь и вправду «вах!» – засмеялся господин Хоробрик. – Был у меня приятель князь Ломидзе. Частенько так говорил, только вот со своим именем я никак это восклицание не связывал. Какой у вас острый ум, Ваше Сиятельство.

– Прошу вас, Владимир Архипович, давайте без титулов, – попросила я чиновника и перешла на деловой тон. – Придумали, как реорганизовать канцелярию наместника?

– Есть у меня хитрый план, – сдержанно улыбнулся собеседник. –  Полагаю, после его реализации вы вновь скажете: «Вах!»

– Хотелось бы, – ответила я, надеясь на то, что чиновник не хвастун, а человек дела. – Когда можно ждать результатов?

–  Думаю, завтра к вечеру, – прощаясь, поклонился тот и скрылся в сгущающихся сумерках.

– Ну что, Николай Иванович, домой? – предложила я графу. – День сегодня был долгим и насыщенным. Да и завтрашний легче не будет.

– Можно и домой, да вот только… – дед посмотрел на меня, слегка склонив голову к плечу, словно оценивал, стоит ли продолжать, но долго интригующую паузу держать не стал и протянул мне записку. – Это приглашение на чай к наместнику.

– На чай? Когда? – я крутила в руках бумагу, но прочесть её в потёмках не могла. Разволновалась настолько, что забыла о способности щелчком пальцев святляков создавать.

– Там написано, – Николай Иванович, показал глазами на послание, – что нас ждут в любое время, как освободимся. Мы уже закончили дела на сегодня?

– Да… – пискнула я, вдруг заробев и начав лихорадочно себя осматривать.

– Роксаночка, ты чего заволновалась? – остановил меня граф, мягко положив руку на плечо.

– Думаю, как выгляжу… Полдня уже здесь лазаю. Наверное, вся одежда копотью и пылью пропиталась, да и волосы растрепались, должно быть…

– Дел то, – фыркнул дед. – Зайдёшь в дамскую комнату на пять минут и приведёшь себя в порядок.

Вот как у мужчин всё просто! Бытовая магия, к сожалению, так и не стала мне легко подчиняться. Я  пока не научилась убирать пятна с ткани, очищать обувь от пыли… Ох, как много я ещё не умею! Но повидаться с Таиром страсть как хочется.

Следом за мной в дамскую комнату скользнула девушка в сером европейском платье самого скромного фасона.

– Госпожа, я могу вам услужить, если нужда есть, – поклонилась она мне в пояс.

– Нужда, милая, есть… Надо освежиться, причёску поправить, платье от пыли избавить, – перечисляла я, глядя на себя в зеркало.

– Одну минутку, госпожа, – через зеркало улыбнулась мне служанка и быстро, но без суеты захлопотала вокруг меня.

Усадила в небольшое креслице, подала на подносе два влажных теплых полотенца, ароматизированных розовым маслом. Одним я руки отёрла, а второе она мне на лицо положила как увлажняющую маску.  Пока я сидела, наслаждаясь и расслабляясь, девушка возилась с моей причёской.

– Всё, госпожа, можете вставать, – сказала она, аккуратно снимая с лица уже остывшее полотенце.

Я оценивающе глянула на своё отражение. Причёска, кажется, та же, но чуть изменилась и стала более нарядной. Лицу вернулась свежесть, даже румянец на щеках появился.

– Ещё немного, – последовало предупреждение, и вокруг подола закрутился вихрь, снимая пыль и загрязнение с юбки. – Теперь всё.

– Как тебя зовут, искусница? – вытягивая из напоясного кошелька монетку, спросила помощницу. – И кому служишь?

Девушка с поклоном приняла денюжку и без лишнего смущения, но и без развязности, иной раз присущей слугам, ответила: