Жизнь вечная

Извините, друзья, за столь высокий штиль, но в этом городе, если можно так выразиться – вкусно жить! Множество больших, красивых частных домов, хотя много и небоскрёбов, весьма причудливой формы.

Разглядывая эту экзотику, я достал сигареты и закурил. Ко мне тут же подскочил полицейский. Оказывается – курить на улице нельзя. Я даже выругался в сердцах от неожиданности, не зная, куда выбросить дымящуюся сигарету. Но Билл только улыбался:

– Владик, у нас говорят: «Будь вежлив с каждым. Никогда неизвестно, кто попадет в число двенадцати присяжных». Да ты кури, кури, штраф я уже оплатил, денег у нас хватит. Ты мой гость, и ни в чём не должен себе отказывать!

(Конечно, этот миллионер не потерпит, чтобы его друзей стесняли).

Ещё Билл сообщил, что бедных в городе нет, даже среди обслуги. В каждой семье не менее двух автомобилей. В Ванкувере мы пробыли около трёх часов, а затем на небольшом спортивном самолёте вылетели в Джуно и через полчаса были на месте.

Портовый город Джуно находится в проливе Гастино, на юге Аляски. К городу не подходит ни одна дорога, и добраться туда можно только по воздуху или по морю. Это небольшой уютный городок, с населением около 30 тысяч человек. Он был основан в 1881 году, после открытия месторождения золота. Назван так в честь золотоискателя Джозефа Джуно, личности, похоже, весьма романтичной и незаурядной.

Билл мне предложил на выбор: посетить музей истории Аляски, либо русскую православную церковь Святителя Николая. Я отправился своим ходом в церковь, а Билл отлучился по своим делам.

Русской, церковь называется по традиции. А сейчас русских среди прихожан нет, служба идёт на английском языке. Тем не менее, когда подошёл к храму, повеяло чем-то родным, даже сердце защемило. Небольшая, скромная, деревянная церквушка конца XIX века. Штакетник и сад в русском стиле, и милая русскому сердцу сирень. Внутри церкви – одноярусный деревянный иконостас; росписи на стенах отсутствуют. В храме людей, как, впрочем, и служителей не было, лишь перед ликом Николая Угодника одиноко стоял понурый мужчина в жёлтой куртке.

Мы вышли с ним на улицу и разговорились. Говорил в основном прихожанин, так как мой английский – через пень колоду. Зовут его Майкл Нельсон. Я понял, что церковь он посещает около двух лет. Сюда его привела большая семейная трагедия: два года назад без вести пропала его дочь Саманта, трёх лет от роду. Узнав, что я из России, Майкл очень обрадовался и показал фотографии дочери и жены. Ещё он рассказал, что недалеко отсюда, на острове Каяк, проживает старообрядческая русская община. В общем, расстались мы с ним очень тепло.

А вскоре и Билл подъехал.

Он предложил пройтись по городу пешком. Побродили по городу, в основном по району Сент-Френклин-Стрит, заполненному барами, магазинами и ресторанами. Что там было – рассказывать не буду. Потом мы взяли машину и поехали в предгорье ледника Менденхолл (если бы не мой диктофон, то я бы давно запутался в этих названиях).

Мы проехали километров двадцать и упёрлись в горные отроги. Местность совершенно дикая, вокруг только сосны и скалы, да нереально ультрамариновое небо над головой. Из видимых признаков цивилизации могу назвать лишь одинокое мрачноватое здание в долине. Билл отпустил машину и предложил совершить прогулку в горы.

– Что это за здание, Билл?

– Здесь живут мои сотрудники и обслуживающий персонал. Но сейчас почти все в отпусках. В лаборатории только два человека – доктор Алекс и Гарри, наш повар.

Билл предложил подняться наверх по склону. Честно сказать, я несколько подустал, и перспектива карабкаться на эти горы меня не вдохновляла. Вот неугомонная натура! Мог бы и на завтра отложить!

– Владик, да тут недалеко! Всего лишь сто метров, вверх по хребту.

(Ладно уж, сто метров я как-нибудь одолею. Наверное, хочет мне какой-нибудь красивый вид показать).

Около получаса мы поднимались вверх по каменистой тропке и, наконец, упёрлись в гранитную скалу. А позади – пропасть.

– Что ты видишь перед собой, Владик?

– Линза, ничего, кроме голой скалы я не вижу. Ты зачем меня сюда приволок?

– А вот я сейчас покажу тебе чудо! Ведь я знаю, как ты обожаешь чудеса.

Тут он театрально вытянул руку вперёд, указывая на скалу. Затем торжественно произнёс: «Сезам, откройся!»

Меня разобрал смех, даже усталость прошла.

– Линза, какой же ты чудак! И ты шутки этой ради меня сюда притащил?

Но тут произошло нечто невероятное: из скалы выдвинулась вперёд гранитная глыба и отъехала в сторону. В зияющем проёме я увидел ярко освещённый коридор, уходящий вглубь скалы. Билл держался за живот и корчился от смеха.

– Ну, как я тебя, Владик, разыграл? Как тебе это понравилось?

В руке у него был маленький дистанционный пульт.

– Любовь пожаловать в мою лабораторию! Так у вас в России говорят?

– У нас говорят: «Добро пожаловать!».