Читаем Жизнь в Советском Союзе была... полностью

Ну, собрались мы значится, постояли, оценили обстановку, и тут стало ясно, что делать дальше — толком никто не знает, ну не участвовал никто из нас раньше в групповых махаловках. Наверное, в таких случаях заводила нужен безбашенный, тот, кто или сам набросится с кулаками на соперников, или грязными оскорблениями подвигнет их на агрессию, после чего всем поневоле придется защищаться. Это современным бандитам легко, они вечно бабло делят. Им есть за что друг друга убивать, а мы-то никакой наживы не ожидаем, если не считать возможность получить синяки и шишки. Поэтому сидим друг против друга (стоять то в боевых позах уже надоело, все по камням расселись), и зондируем обстановку, перебрасываясь с супротивниками репликами.

Я понял, что один на один справлюсь, пожалуй, с любым из оппонентов, только один, отличавшийся более высоким ростом, а главное толщиной, вызывал некоторые опасения. Ну да у меня же есть тайное оружие — брат Лешка, так что и у толстяка ни одного шансов против нас двоих тоже не было. По этой причине я спокоен и страха никакого не испытываю, но и азарта тоже нет. Ну вижу я этих пацанов, а злобы к ним не испытываю, только ненужное напряжение и ожидание. Смотрю, уже и Толик Новоженин захандрил, в синь небесную взгляд устремляет, явно с дела соскочить хочет.

Но запал перегорает не только у нас, а и у противника. Они-то рассчитывали мелюзгу погонять, а тут им на встречу вышли вполне адекватные ребята, с которыми просто так не справишься. Не известно, кто кого гонять будет. Еще вон и в кустах непонятно кто мелькает, а вдруг засада. В общем, задор у них тоже падает, блицкригом-то и не пахнет.

Попрепирались на словах, никто никого не напугал. Решили, ну раз такое дело, то пусть виновники торжества начинают, а остальные, если что, подтянутся следом.

Вышли на песчаный берег два богатыря: Серега и пацан из 7-го отряда, с которым он поссорился. Но драка у них получилась какая-то невыразительная. Махать красиво, как в кино, руками и ногами не умели оба, а возня нанайских мальчиков в их исполнении тоже была какая-то неказистая. Народ на битву никак не вдохновился. Вдобавок, у кого-то из них была повязка на ноге — следы былых ран, наверное, и эта повязка от титанических усилий положить противника на лопатки сползла, и поэтому объявили "брейк", а то в открытую рану песок попадет, а смерти противника никто из нас всерьез не желает. Водрузили повязку на место, но все вдруг разом поняли, что драка, тем более массовая, уже не получится точно. Как-то неинтересно всем это стало. Но и расходиться сразу как-то неловко, победитель-то не выявлен, чья правда-то победила? Поэтому посидели, погуторили за жизнь. И тут на счастье кто-то из взрослых прибежал, парень- пионервожатый, или физрук, не помню. Видно до педагогов дошел слух о том, что на берегу пруда драка намечается, нас разнимать надо. Прибегает он, а у нас тишь да благодать: ни убитых, ни раненых, сидят пионеры мирно беседуют. Но для порядка он нас все равно разогнал, а мы с удовольствием разбежались.

Конфликт сам собой рассосался, никто ни про какие обиды до конца смены уже и не вспоминал.

4.

В этот же год, но уже в третью смену, в августе, мы с братом опять поехали в "Чайку". Только в этот раз вместе с нами поехали братья Новиковы, Андрюха с Алехой. Эти-то уже были свои в доску парни, ни то, что этот аморфный пельмешек Толик Новоженин. С Новиками мы еще дома договорились, что запишемся в один отряд, а когда пришли на стадион и увидели знакомую воспитательницу, с которой отдыхали в июне, она опять формировала 11 отряд, так к ней вчетвером и оформились. Тем более, что пионервожатой у нее была уже знакомая нам Людочка.

Естественно, что в отряде наша четверка негласно возглавила коллектив, но сразу оговорюсь, что никакого беспредела по отношению к нашим более юным соотрядникам мы не устраивали и никого не терроризировали. Нам и в голову это не приходило. Никто не жаловался на нас родителям и воспитателю и никто из отряда досрочно не сбежал. Наоборот, с помощью нас, четверых двенадцатилетних обалдуев, одиннадцатый отряд легко обыгрывал другие отряды своей возрастной группы в различных спортивных соревнованиях: что в футбол, что в эстафетах.

Потом благодаря братьям Новиковым на наш отряд распространилось покровительство самых крутых пацанов из первого отряда. Это были орлы лет пятнадцати, и с такими защитниками у 11-го отряда вообще никаких проблем не возникало.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии