Жизнь в Советском Союзе была...

В те же годы проявился у нас интерес и к детским приметам. У ребятишек нашей группы сформировалось стойкое убеждение, что коли поймаешь на листочке кустарника, окружавшего наш участок, божью коровку, то ее надо обязательно отпустить. А если раздавишь ее, то обязательно пойдет дождь. Не верите? А зря, любой ребенок из нашей группы мог подтвердить это на примерах из нашего опыта. Поэтому, поймав божью коровку, мы, посмотрев, как она ползает по пальцам, всегда ее отпускали, подбрасывая вверх и напевая: "Божия коровка, улетай на небо, там твои детки кушают конфетки". И после этого до самого вечера была обычно солнечная погода.

Также летом 1965 года наш 175-й детский сад выехал на пикник. Ребятишек посадили в автобусы мостопоезда и вывезли на берег озера. Какого именно — не скажу, не помню, да и название по малолетству мы вряд ли спрашивали. Но точно помню, что место было безлюдное, никаких поселков поблизости, но рядом был березовый лес. Воспитатели соорудили большой шалаш, нагнув пару берез и набросав на них веток. В этом шалаше мы прятались от солнечного зноя, а также спали во время сончаса. Обед и полдник на свежем воздухе нам тоже организовали, так что все детишки остались довольными. Купаться нам только не разрешили, но я и не помню, чтобы кто-то сильно рвался в воду.

Сейчас трудно представить такой выезд за город. И родители многие не поймут, да и районо не одобрит. Как это современных детей в необорудованное место, да они же все травмируются и отравятся, а тех, кто не пострадает сразу, обязательно закусают энцефалитные клещи.

VI

Подготовительная группа детского сада запомнилась мне двумя вещами: тем, что нас вполне серьезно готовили к школе, и ремонтом.

Подготовка для нас началась с того, что всю группу сводили на экскурсию в школу N 9 и показали класс набитый партами. Причем, набитый в самом полном смысле этого слова. Парты стояли впритык друг к другу, без всяких проходов, а некоторые даже располагались вплотную к стене и боком к доске. Когда же через год я пришел в эту школу в первый класс, то такого скопления парт ни в одном кабинете не увидел — они стояли скромно в три ряда, по семь штук в ряду и боком к доске никому сидеть не приходилось. Только по прошествии нескольких лет я сообразил, что на экскурсию нас водили летом, когда в школе был ремонт и парты из нескольких классов стаскивали в один, чтобы в пустых кабинетах можно было спокойно белить и красить.

Ну а потом, после экскурсии в школу, с сентября месяца у нас в подготовительной группе несколько раз в неделю были "уроки", где Тамара Ивановна — наша воспитательница- учила нас писать, читать и считать.

Читать я, правда, к тому времени уже умел, но писать "письменные" буковки, а не печатные, я учился именно в детском саду.

Осенью 1965 года в нашем садике затеяли ремонт. Я не знаю, ремонтировали ли весь детский сад или только помещение нашей группы, но помню, что однажды нас с Лешкой, как пелось тогда в одной популярной песенке, "перевели в другой детский сад". Это был детсад N 61, что располагался на перекрестке улиц Солнечной и имени Володарского.

Вот только не надо меня убеждать, что улицы Солнечная и Володарского не пересекаются и находятся в разных районах города. В то время, которое я описываю, они очень даже были рядом и весьма серьезно пересекались. Поскольку именно так до 1965 года назывались всем известные проспект Победы — бывшая улица Солнечная и Свердловский проспект, носивший в то время название улицы Володарского. Так что новый наш садик находился если по сегодняшней адресации, в доме N25 по Свердловскому проспекту.

Садик N 61 просуществовал там до конца Советской власти, потом в его помещениях сначала открылся винно-водочный магазин "Казак уральский" с приемным пунктом стеклотары, затем рюмочная, какая-то аптека, а теперь расположился банк.

Этот садик был не чета мостопоездовскому. Во-первых, располагался он не в отдельном здании, как наш, а занимал небольшую часть жилого дома. Два этажа и те в одном подъезде. После нашего простора мне казалось, что он какой-то маленький и тесный. Во-вторых, групп в нем было только две: младшая для 3-х — 4-х леток, размещавшаяся на первом этаже, и старшая для 5-ти — 6-ти летних, на втором. Мы с братом естественно попали в старшую. В-третьих участок для прогулок у садика был один и очень маленький — чуть ли не в одну сотку, разве это можно было сравнить с мостопоездовскими просторами, где у каждой из четырех групп было по отдельной поляне раза в два больше этого пятачка. Поэтому днем нас иногда выводили на прогулку в автомобильное училище, где разрешалось бегать и играть только на футбольном поле. Оно, конечно, было просторное, но ни песочницы, ни качелей и прочих горок, на нем не было.