Жизнь в Советском Союзе была...

Отец, приехав, рассказал про море, про волны, про теплоход на котором катался, показал фотографии. Чуть позднее, лежу я как-то во время сончаса на своей раскладушке в садике, смотрю в окно на проплывающие облака в голубом небе и думаю: "Вот отец на море был, на теплоходе катался, а мне уже четыре года, а я нигде не был и ни на чем не плавал". И так мне обидно стало, что даже слезинка набежала на глаза.

Уж не знаю, на кого повлияла эта слезинка. Но очень скоро садик в полном составе привезли на берег Первого озера, и там каждую группу по очереди прокатили на каком-то то ли большом катере, то ли маленьком теплоходике. Я не помню, что это было за судно, но заходили мы на него всей группой — человек 25 вместе с воспитателем. Там имелся какой-то пассажирский салон, но мы недолго там просидели, выбегая из салона на воздух и гоняя вдоль бортов. По правому борту мы обнаружили дверь в машинное отделение, куда по очереди заглядывали в щелку, но зайти побоялись, уж больно там громко грохотал двигатель

И, пребывая именно в средней группе, я впервые увидел печально знаменитого местного маньяка "дядю Сашу", но этот персонаж достоин отдельного сюжета, и я расскажу о нем позднее.

IV

В старшей группе нам было не до политики, этот год прошел на спортивной волне. В те годы советские спортсмены завоевывали множество наград в разных видах спорта, но, что особенно приятно, в футболе и хоккее. Победы наших атлетов охотно пропагандировали в эфире, проводя регулярные радио и телерепортажи со спортивных соревнований. Естественно, что все это бурным потоком вливалось в уши неокрепших еще детей, и многие из них, поддавшись этой "зловредной" коммунистической пропаганде, начинали увлеченно гонять мячик летом и шайбу зимой.

Поддался этой пропаганде и я. И потому ли, что первая пятилетка шестидесятых годов прошлого века была связана с успехами автозаводцев, или просто название запало в душу, но я стал ярым болельщиком московской футбольной команды "Торпедо". Я наизусть знал всех ее игроков, смотрел все их матчи, которые показывали по центральному телевидению, и увлеченно слушал репортажи по радио. В хоккее я поначалу болел за ЦСКА, и только когда челябинский Трактор в 1965 году появился в высшей лиге, я стал болеть и за местную команду.

Поскольку телевизоры и радиоприемники имелись во многих семьях, то таких увлекающихся мальчишек, знающих кто такие Лев Яшин, Эдуард Стрельцов и братья Майоровы вместе со Старшиновым, в нашем садике тоже хватало. Мы летом рьяно бегали за мячом по площадке, оттеснив девочек к песочнице и скамейкам, а зимой также рьяно боролись за шайбу на деревянном, покрытым инеем полу беседки. Там с трех сторон были деревянные бортики, так что наша шайба редко улетала с поля, а то, что на полу не было льда, нам не мешало, мы же бегали не на коньках, а в валеночках.

Кроме того именно в это время как-то заметно активизировался досаафовский аэродром на пустыре за Аэродромным поселком. Может самолеты с него и раньше летали над нами, но мне хорошо запомнились именно эти 1964–1965 года. Мерно урча над нашими головами, барражируют либо "кукурузник" АН-2 или моноплан ЛИ-2, а мы, задрав головы, радостно приветствуем их визгом и, как бы сейчас сказали, кричалкой:

"Самолет, самолет!

Ты возьми меня в полет!

А в полете — пусто!

Выросла капуста"

В чем смысл последних двух строк, хоть пытайте, — не скажу, не знаю. Но слов из кричалки не выкинешь.

Иногда самолет пролетал не один. На тонкой, едва различимой нити он тащил за собой планер, а бывало, что сразу два. И потом уже эти планеры, поднятые и разогнанные моторным самолетом, долго кружили над нашим поселком, и их бесшумный свободный полет вызывал у нас не меньший восторг.

Радовались мы и парашютистам, прыгавшим с самолетов на том же досаафовском аэродроме. Сначала по небу, рыча мотором, пролетал самолет. И хотя летел он достаточно далеко от нас, но шум его мотора все равно достигал нас. Потом от него отделялись маленькие точки, и вдруг в голубом небе словно цветы распускались — раскрывались маленькие разноцветные купола, которые плавно и неспешно опускались на землю.

Это сейчас авиация — развлечение и досуг для богатых, а тогда и простым смертным позволялось этим заниматься. По крайней мере, Валентина Попова — старшая сестра Вовки Попова, моего сверстника, жившего в нашем дворе и ходившего вместе со мной в садик, а потом и в школу, спокойно записалась в секцию при этом аэродроме и даже прыгала там с парашютом.