Жизнь в полумраке (СИ)

Надежда вздохнула тяжело, задумалась. Конечно, промокнуть не хотелось, хотя в этом страшного ничего нет. Лето, все-таки. А окучивать картошку надо. И так уже припозднились. Соседи все давно уже окучили. И очень кстати, что сегодня выпал выходной.

— Ну, ладно, — согласилась она с сыном. — Пойдем, может нам еще и повезет, и дождичек даст нам возможность поработать. А уж потом пусть идет сколько ему угодно. Даже очень хорошо после прополки полить картошку. Правильно я говорю?

— Ага.

— Тогда, пошли.

Дима схватил полиэтиленовый пакет с едой, собранный для перекуса в поле.

— Нет, нет. Пакет очень тяжелый, давай я понесу.

— Я же мужчина, — возмутился Дима, едва приподнимая пакет над землей.

Мама усмехнулась.

— Конечно, мужчина. Только ты еще не всю кашу, отведенную тебе на детство, съел. Держи вот пакет с водой. Донесешь?

Дима взял пакет с двухлитровой полиэтиленовой бутылкой, и, поднапрягшись, закинул его на плечо.

— Донесу, — упрямо проговорил он, сопя от напряжения.

Надежда запрокинула тяпку на плечо, взяла пакет, и они с сыном вышли со двора. Идти было комфортно, солнце не палило как накануне.

— Работать тоже будет полегче, — успокаивала себя молодая женщина.

Огород им был выделен от предприятия на огромном пустынном поле, лишенным каких-либо деревьев. Сажали сотрудники предприятия, кто что. Надежда с мужем посадили картошку. Три сотки картошки должно было им хватить на долгие зимние месяцы.

— Сынок, я буду сейчас окучивать картошку, а ты иди за мной и собирай сорняки. Только под тяпку не лезь. Хорошо?

— Угу.

Надежда попила из горлышка воды, подвязала волосы платком, чтобы не мешали, и, наклонившись, начала прополку. Дима немного посмотрел, как работает мама, и, встав следом, начал собирать сорняки и укладывать их в междурядье. Часа через четыре работы подул свежий ветерок. Надежда, выпрямившись, посмотрела на небо. По нему понеслись тяжелые дождевые тучи.

— Ох, сейчас хлынет дождь, — проговорила она Диме.

Дима, посмотрев на небо, насупил выцветшие на ярком летнем солнце брови, серьезно посмотрел на нее и солидно проговорил.

— Судя по этим облакам, сейчас хлобыстнет.

Мама с улыбкой посмотрела на сына.

— Ничего, осталось совсем немного, еще полчасика и мы закончим.

Вдалеке громыхнул гром, и с неба упали первые крупные капли дождя. Сначала дождь падал несмело, редкими крупными каплями. Надежда уже окучивала последние кусты картошки, когда разразился гром, и дождь начал лить, как из ведра.

— Дима, — с трудом перекрикивая шум дождя, прокричала Надежда, — побежали домой. Я уже закончила.

Она схватила сына за руку и побежала по междурядью к дороге. Выбежав на моментально раскисшую от воды дорогу, Надежда вдруг вспомнила, что оставила на огороде пакет с остатками еды.

— Дима, ты подожди меня здесь. Я сбегаю за пакетом. Не след еду оставлять на поле. Все равно мы уже с тобой промокли до нитки. Мы же с тобой не сахарные, не растаем.

Дима остался стоять на дороге, смотря, как мама, скользя по раскисшей земле, пробирается к своему огороду. А на небе началось форменное светопреставление. Тучи неслись по небу, с них лил ливень, какого давно уже не было в тех краях. Черное небо разрывалось разрядами молний, грохот стоял неимоверный. Молнии метались по небу, периодически с грохотом ударяя в землю. Надежда, наконец, добравшись до огорода, схватила пакет и побежала назад. Она уже была недалеко от сына, когда ослепительно яркая молния ударила в то самое место, где в полном одиночестве стоял ее сын. Когда яркая вспышка потухла, и ее глаза привыкли к наступившим неожиданно сумеркам, к своему ужасу она его не увидела. Задыхаясь, она, наконец, выбралась на дорогу и бросилась к лежащему на дороге сыну.

Дима неподвижно лежал на дороге, раскинув широко руки и ноги. Надежда наклонилась над ним, нежно взяла голову, приподняла, подложив под нее пакет с остатками еды. Лицо его было белым, вокруг губ пролегла мертвенно бледная полоса. Надежда встала на колени, прислонилась ухом к груди сына, пытаясь услышать стук сердца или дыхание. К своему ужасу она осознала, что не может определить ни того, ни другого. Она схватила руку, пытаясь уловить пульс. Кажется, есть пульс. Она взяла его на руки и побежала, задыхаясь, поливаемая потоками воды, в село. Сзади неожиданно сквозь шум дождя и продолжающегося грома она услышала надрывный звук автомобильного мотора. Она обернулась. К ней приближались фары автомобиля. Надежда вышла на середину дороги. Машина, заскрипев тормозами, остановилась в метре от женщины. Из нее, матерясь, выскочил мужчина лет сорока.

— Ты, что? С ума сошла, под машину бросаешься, — потом, заметив на руках лежащего без движения ребенка, совсем разъярился. — Да еще и с ребенком!

— Помогите, прошу вас. В моего ребенка попала молния. Его надо срочно доставить в больницу, — рыдая, проговорила Надежда.

Водитель, быстро сориентируясь в обстановке, распахнул заднюю дверь, махнул рукой.

— Садись, быстрее, чего стоишь-то.