Жизнь в кайф

Изменилось отношение к человеческому телу – оно было провозглашено источником порочности. Тело было отделено от души, противопоставлено ей и даже объявлено ее врагом. Отныне оно должно быть скрыто от глаз, а любые телесные удовольствия – осуждены.

Пренебрежение к телу хорошо видно на картинах того времени: фигуры людей часто изображены плоскими, карикатурными, детали их тел не прорисованы как следует; дети выглядят как пожилые карлики, женщины – традиционно безобразны.

Мог ли этот запрет не отразиться на психическом и психофизиологическом здоровье человека, его духовно-интеллектуальном развитии?

Выше мы уже говорили о том, что человеческое тело в том виде, в каком мы его имеем сейчас, созидалось природой в результате длительной и сложной эволюции. На протяжении сотен тысяч лет человек был естественно-бытийным. Способность воспринимать собственное присутствие в бытии давала людям возможность принимать мир, осознавать его как реальность, получать о нем первичные сведения. Телесное бытие – исходная точка, начало развития человека. Любое ограничение телесности разрывает связь с этим началом и становится препятствием для самого процесса познания. Вот почему широкомасштабное преследование телесности в Средние века привело к тому, что европейский мир надолго погрузился в глубочайший застой, деградацию и его медленное выздоровление длилось вплоть до начала эпохи Возрождения.

Раз уж человеческое тело обесценили и объявили изгоем, ведать вопросами бытия было поручено разуму. И разум ревностно взялся за работу.

Интерпретируя библейские и античные произведения, средневековые авторы разработали философскую систему – схоластику, основной задачей которой стало создание убедительных доказательств бытия Божия, обоснование религиозных догм и оправдание христианской религиозной системы, управлявшей обществом.

Всецело полагаясь, с одной стороны, на Священное Писание, а с другой – на логику Аристотеля, схоластика утверждала, что основными инструментами познания истины являются человеческий ум и вера. Причем уму в этом процессе принадлежала решающая роль – именно он способен подвести человека к той черте, за которой возможно чистое, непосредственное понимание истины, постижение Бога.

К X веку, во времена интеллектуального подъема, массового возникновения университетов и новых наук, схоластика стала доминирующей формой научного и религиозного мышления. Согласно схоластическим представлениям, истинное Бытие (высшее, горнее, в отличие от низшего, дольнего) принадлежит исключительно Абсолюту, и ничто, кроме Абсолюта, не могло обладать статусом по-настоящему реального – ни Творение (то есть созданный этим Абсолютом мир), ни сам человек. Что это значило? А то, что истинное Бытие недоступно для обычного (грешного) человека. (Сравните с простым и ясным мировосприятием индоарийца: «Солнце – мой глаз. Ветер – дыханье. Воздух – душа. Земля – мое тело».) Чтобы обрести бытие, по мнению схоластов, надо всеми силами к нему стремиться, и прежде всего с помощью упорной умственной деятельности, изучения Священного Писания, чтения философских трудов и, конечно, веры. Лишь проделав этот невероятно сложный путь, человек познает подлинную бытийность.

Таким образом, мир Абсолюта был вынесен схоластами за пределы ощущений, и при этом именно сверхчувственный, незримый мир воспринимался как единственно ценный и достойный внимания, а любые другие идеи и концепции объявлялись ересью.

Сотни и тысячи умнейших европейцев на протяжении столетий занимались напряженной интеллектуальной работой по моделированию, усложнению, шлифованию фантастического виртуального пространства, полного абстрактных понятий и условностей, допущений и двусмысленностей, догм и наукообразных доказательств. Окончательно уйдя от естественной языческой бытийности, от собственной природы, от полноценной жизни, жители Средневековья вынуждены были порождать эту виртуальность с помощью собственного воображения.

К сожалению, у интеллектуалов того времени не было другого пути. Создаваемая ими коллективная виртуальность была исторической необходимостью, новым жизненным пространством, ведь, в отличие от языческого мировоззрения, в котором бытие было единым для всех, «схоластика предполагала наличие высшей и низшей реальностей, и связь между ними как раз определялась именно посредством virtus»^[14].

Отрекись от мирского, не верь тому, что видят твои глаза и что чувствует твое тело, забудь об этом и думай о Боге, живущем в твоем воображении, зубри латынь, штудируй догмы и бесконечно молись – вот буквальный смысл установки, которую на протяжении целого тысячелетия внушали европейскому обществу отцы католической церкви, теологи и схоласты.

И общество со страхом и рвением следовало наставлениям теологов-схоластов, тем более что дополнительным (и, надо заметить, вполне убедительным) мотивом для принятия такой установки был костер инквизиции.