Жизнь в диссонансе (ЛП)

— Если палочка слушается настолько, что у человека получаются подобные заклинания, то отголоски магии совпадут с чужим магическим следом в пределах погрешности.

Финк откинулся на спинку и сложил руки на животе.

— Его видели свидетели.

— Лица не видели. Блондин. Примерный рост.

— И что ты хочешь сказать? Кто-то его подставляет?

Гермиона пожала плечами.

— Ты же читал его досье.

— О да, — хмыкнул Финк, — читал. Поэтому не понимаю, с чего ты пытаешься… опровергнуть его вину.

— Я про последние два года. И я пытаюсь найти факты. Абсолютную истину. Я отправлю человека в тюрьму, только досконально расследовав дело. Есть шанс, что он не совершал преступления. Разобраться в этом — наша работа. Каков бы ни был итог. Так кто такой Ричард Клив?

(Март 1999)

Грейнджер с Поттером вели жизнь, которую Драко не мог понять. Ему было странно сидеть в гостиной Поттера, и иногда возникало ощущение, что он находится по другую сторону чего-то такого, чего ни разу прежде не видел. Опыт был завораживающим, обескураживающим, но всегда — в тягость.

— Увлекательная история, Гарри. У нас теперь будет новый Поттер? — веселость в голосе Грейнджер переросла в смех.

— Отнеси их. А то я сыграю в Грейнджер и сожгу весь ужин.

За стенкой наступила тишина, и Драко хмыкнул, представив выражение лица Грейнджер. Звякнуло стекло, послышались шаги, и в гостиной появилась Гермиона. Вид у нее был кислый, и Драко решил, что в ближайшем будущем она возьмется за освоение кулинарии.

Она протянула ему стакан тыквенного сока, который он принял с кивком.

— Того парня вчера арестовали за проникновение в зоомагазин. На допросе он заявил, что «сыграл в Поттера», чтобы освободить животных.

— Если бы он разыграл успешного Поттера, ему бы спели дифирамбы, а не арестовали за нарушение закона.

Грейнджер замерла, так и не присев, в странной позе с согнутыми коленями и ссутуленными плечами. Она могла обидеться, но Драко это не волновало — ему доводилось озвучивать правду и похлеще.

— Да, но… если бы над животными там издевались, все обернулось бы по-другому. Цель должна быть оправдана.

— Для него она была оправдана.

— Да, — медленно произнесла Грейнджер, — но нарушать закон стоит, когда исход повлияет на многих людей. В случае распространения наркотиков. Или насилия, убийства. Нельзя отпустить убийцу на свободу, потому что ему казалось, что принести кого-то в жертву было целесообразно.

— Власти приказывали одним убивать других во имя чего-то, что считали целесообразным, и те люди на свободе. Однако они все равно убийцы.

— Да, но цель оправдывает средства. Пожиратель бросает в тебя Аваду, потому что ты полукровка. Мракоборец отвечает ему Авадой, чтобы предотвратить твое убийство. Цель Пожирателя, в отличие от мракоборца, не оправдана. А если мракоборец вдруг убьет кого-то, потому что ему не понравилась чужая внешность, походка, или из-за того, что человек сел не на то место, это убийство.

— Бывают обстоятельства, когда сложно определить грань между двумя сторонами.

— Верно. Но мы делаем все возможное с тем, что имеем. — Грейнджер пригубила сок и отставила стакан на стол. — Знаешь, Луна… помнишь ее?

— Лавгуд? Помню. — Прошел всего год, а не десять. Иногда из подвала ему все еще мерещились ее крики и удары по решетке.

— У нее есть книга, где говорится, что наша суть определяется в момент, когда родители дают нам имя. Там даже перечислены проблемы со здоровьем. — Грейнджер наклонилась вперед, на ее лице явно читалось, с каким скептицизмом она относится к этой идее. Драко был согласен. — Но попадаются и более-менее точные описания. Про Гарри с Роном оказалось довольно верно, хотя основные черты характера не упоминались. Нас с тобой в книге вообще нет.

— Неудивительно.

Удивляло другое. Драко было интересно, с чего вдруг Грейнджер проверять его имя, но, быть может, ее любопытство касалось того утверждения, что он человек-загадка. В книжке Лавгуд она ответа не найдет.

Грейнджер улыбнулась, легко и просто, и Драко не смог отвести взгляд.

— Я понимаю, откуда у теории растут ноги. Нечто неподвластное нам так или иначе определяет нашу суть. Но мне интересно, каким образом описания чаще всего получаются довольно точными и объединяет ли людей что-то еще, кроме…

— Основных инстинктов, — договорил Драко.

— Именно! Всем же иногда бывает трудно подобрать нужные слова. Мы все хандрим. Бываем прямолинейными. Или неуверенными. Самыми разными. Поэтому странно, что мы не можем найти общий язык, хотя как раз-таки общего у нас как у людей много.

— За это «общее» можно ошибочно принять свойство характера, которое каждый проявляет по-разному. Если вы оба упрямые, это не значит, что у вас есть точки соприкосновения.

— Но это же одна и та же черта. Мы с тобой упрямые. Это связь между…

— Здесь нет никакой связи, потому что у людей разные точки зрения и человек в одиночестве не выиграет спор за два разных мнения. Один упрям в одном, другой — в чем-то противоположном. Они схлестываются, а не встречаются посередине.