Жизнь Штефана Великого

Далее простирается Романская земля с одноименным городом и крепостью, воздвигнутой еще во времена батыевых татар. А затем - Васлуйская, Тутовская с городом Бырлад, Текучская, Фэлчиуская с городом Хушь, Путненская с городом Фокшаны, Ковурлуйская с городом и портом Галац; Лэпушненская с крепостью Тигина, Оргссвская, Сорокская, Буджакская, Килийская и Белгородская. В Васлуе были госиодарские хоромы. В Путпенской земле стояла на валашском рубеже молдавская крепость Крэчуна. На Днестре у Сорок тоже была крепость, связанная с Тигиной и Белгородской твердыней па Лимане.

Мимо этих крепостей лежал вдоль Днестра торговый шлях из Львова в Белгород-Днестровский. Другой вел вдоль Серета в Килийскую крепость. А между Оргеевом и Фэлчиу тянулись -заповедные Тигечские леса, куда спасались от татарских набегов обитатели равнины. Прочие холмы были покрыты лесом. Но Тигечские кодры подобны были крепости, в них можно было воевать. Укрыв в лесных оврагах семьи и скотину и вооружась балтагами, сулицамн62 и луками, земцы выходили охотиться на поганых.

И есть еще в земле Фэлчмуской высокий курган - именуемый курганом Рабий. Некоторые татары сказывали, что там был наголову разбит молдаванами хан со всем его войском, и в честь сего насыпан памятный могильник; другие же утверждали, что-де погребена в том месте скифская царица, именем Рабия, сраженная тут с войском своим местными жителями. По тем местам часто, проходила рать господаря Штефана, и стояли тут сторожевые, зажигавшие маячные огни на холмах и трубившие в бучумы63 в пору нашествий.

Севернее Сорок в княжение Штефана начиналась глушь, "пустыня". Верхняя Молдавия насчитывала семь волостей: Хотинская, простиралась через "пустыню" и леса до гор на севере и до большой Хотииской крепости на польском рубеже. Мощно укрепленная твердыня с высокими стенами была окружена глубоким рвом; а в сторону Днестра зиял крутой обрыв. Далее шли Дорохойская волость, Черновицкая, Нименкая с крепостью на возвышении у Озапы-реки, Хырлэуская и Сучавская. При воеводе Штефане Молдавском Сучава была стольным городом и знаменитой крепостью. Сорок храмов, один роскошнее другого - украшали столицу, блистая главами. 16 тысяч домов было в ней помимо знатного господарского двора.

В княжение Штефапа были воздвигнуты кирпичные палаты в Хырлэу по соседству с обширными Котнарскими виноградниками. Сюда и привез господарь известного саксонского виноградаря Фелтина и отдал на его попечение погреба и виноградники. До наших дней дошло искусство изготовления сладкого, изрядно крепкого вина, именуемого котнарским. Вино сие, указывает Кантемир, неизвестно за пределами Молдавии, затем, что теряет в сосудах силу свою, когда везут его без бережения водным или сухим путем. Но отстоявшись в глубоком сводчатом погребе, как было принято в Молдавии, оно превосходило все прочие европейские вина, включая токайское. На четвертый год вино приобретало такую крепость, что обжигало, точно водка. И самый крепкий бражник не смог бы выпить более трех чарок, без того, чтобы не охмелеть. Но голова от него не болела. Цветом котнарское тоже отличалось от других вин: было оно зеленым, и чем дольше выдерживали его, тем более оно зеленело.

Хорошие виноградники росли и в других частях Молдавии. Возможно, оттого-то молдаване не очень потребляли воду, и лучшую - прутскую - почитали только лекарством. Хвалили ее усердно, а пили неохотно. Да и понятно: хотя бы малая радость полагалась в то лихое время земцам-горемыкам. И подарил им ее Господь: питейный обряд почитали они делом приличным, а бражничество достохвалышм подвигом.

III

Мастера корабельного дела отдавали предпочтение молдавскому дубу, считая его лучшим деревом для кораблей, крепчайшим против древоедов. Для мачт же находили они ели высокие и ровные, точно свечи; горцы спускали их к пристаням по Бистрицс и Серету. Свечные мастера промышляли приятно пахнувшим воском, сластены находили вдоволь меду. Нигде на земле не сыскать было рая благодатнее для пчел, чем поляны древних кодр. Плодов и хлеба было много, и во всех соседних землях знали, что просо в Нижней Молдавии и яблоки в Верхней - шелухи не имеют. На тучных пажитях паслись бесчисленные стада. Немецкие купцы ценили их за добрые качества и за малую цену. О молдавских скакунах ходила среди народов Востока такая поговорка: "Всего на свете краше - персидский юноша на молдавском копе".

Генуэзские, армянские, немецкие и польские купцы промышляли тут и другие плоды земли, и разных зверей, диких и домашних.