Жизнь после "Жары"

Салтыков не спал всю ночь, размышляя, как ему теперь выпутываться из этой ситуации. Он проторчал в Питере почти две недели — больше не мог, так как истекали последние дни его отпуска, да и денег почти не оставалось. В Питере он спустил по ветру всё, что у него было с собой: развлекался там на полную катушку, шлялся по всяким диско-барам, цеплял девчонок, ездил и в Петергоф, и в Павловск, и на Финский залив кататься на белом теплоходике. В Архангельск ему возвращаться не хотелось; тем более, Салтыков, регулярно получавший оттуда информацию о текущем положении дел, конечно же, знал, что Олива всё ещё там. Но другого выбора у него не было, и он, скрепя сердце, вернулся в Архангельск, в глубине души понадеявшись на русский авось, тем более, до него дошли слухи, что она помирилась с Сорокдвантеллером.

«Если она действительно вновь сошлась с этим членистоногим, то мне это даже на руку, — думал Салтыков, — Может, хоть теперь она от меня отстанет и не будет более меня преследовать».

Однако чаяния его не оправдались. Не успел он приехать домой и отдохнуть с дороги, как Олива, которая будто стерегла его всё это время, заявилась к нему в дом. Откровенно говоря, Салтыков не ожидал, что у неё хватит наглости прийти к нему в квартиру, но то, что она пришла вовсе не для того, чтобы перекинуться парой светских фраз, он сообразил сразу. Салтыкову теперь оставалось лишь думать, как спасти свою шкуру — эта встреча отнюдь не сулила быть безоблачной. А после всего того, что произошло за последние полгода, он уже не сомневался: Олива способна на всё.

«Во я влип! — думал он, не смыкая глаз, — Эх, знал бы я, что так всё будет — я бы за километр к ней не подошёл… Что же мне делать-то теперь? Как выпутываться из этого всего?!»

Утром Салтыков пришёл на работу раньше всех. По совету Нечаевой он снова восстановился в Гражданпроекте. Однако целый день он не мог сосредоточиться, не мог даже обедать. Он чувствовал себя полностью во власти этой Оливы, он боялся её как огня, со страхом ожидая, что вот-вот она появится на пороге офиса, лохматая и злая как ведьма. Страшно было не столько то, что она может появиться здесь и устроить скандал, а то, что Салтыков даже не знал, что он будет врать ей на этот раз. Всё, что приходило ему в голову, звучало неубедительно и даже глупо; и, видя безвыходность своего положения, он замыкался в себе всё больше и больше.

Без пятнадцати пять все его сотрудницы, как по команде, начали шумно вставать со своих рабочих мест, гремя стульями и, оживлённо переговариваясь между собой, собирать свои сумки и одна за другой выходить из офиса. Все женщины в Архангельске, как правило, заканчивали работу на час раньше мужчин, поэтому Салтыков, не поддаваясь общей суете, остался сидеть за своим столом.

Внезапно у него завибрировал мобильный. Салтыков вздрогнул: неужели опять она? Но высветился номер Мочалыча, и он взял трубку.

— Да, Паха, здорово… Я? Я на работе ещё пока...

Салтыков вышел с телефоном в коридор, чтобы поговорить с приятелем наедине, без греющих уши сослуживцев.

— Ты прикинь, тут Олива опять меня доябывается, — подойдя к окну, сказал он, — Вчера вечером чуть дверь мне в квартиру не выломала. Как тебе такое, Илон Маск?

Паха Мочалыч аж присвистнул.

— Она чё, ебанутая что ли совсем?

— Ну а чё ты хочешь, она в дурке лежала… Туда нормальных просто так не кладут.

Салтыков выглянул в окно и так и обмер.

— Бля, Паха, по ходу, это они...

— Кто?

— Да Олива со своей гоп-компанией... Провалиться мне на этом месте, если не по мою душу пришли. Чё делать-то?..

— Чё делать, чё делать... Шифроваться! — усмехнулся Павля в ответ.

Глава 54

В пять часов вечера Олива, Никки и Ярпен уже стояли у входа в высотку. Подходя к зданию, они опять увидели серебристо-серую «Мицубиси», припаркованную около высотки, что окончательно подтвердило местонахождение Салтыкова.

— Отлично, значит, он тут, — сказала Олива, но тут же осеклась: по направлению к машине, буквально в нескольких метрах от компании прошёл Бивис, брат Салтыкова. Ребята, увидев его, моментально юркнули за угол высотки и притаились там, лепясь вдоль стены.

— Бляха-муха! — выругалась Олива, — Интересно, заметил он нас или нет?..

— Если заметил, то всё пропало, — сказала Никки, — Бивис сейчас наверняка предупредит Салта о том, что он снова окружён.

— Будем надеяться, что всё-таки не заметил, — произнёс Ярпен, — Но если даже он нас и заметил, и телефонировал Салтыкову, всё равно он в ловушке. Так или иначе, ему не уйти отсюда.

— Нам надо быстро проникнуть внутрь здания, — решила Олива, — Там-то мы и устроим ему засаду.

Это был удачный манёвр. Олива послала друзей обследовать здание высотки, из чего выяснилось, что кроме главного выхода, никаких чёрных ходов здание не имеет, следовательно, Салтыкову никаким другим путём оттуда не выбраться. Оставалось только ждать, пока он сам не капитулирует.

В половине шестого сотрудники организаций, закончившие свой рабочий день, валом повалили на выход. Но Салтыкова среди прочих не оказалось.