Жизнь-поиск

— Завтра поедем вечером купаться и возьмем их, — успокоил меня Курчавый.

— Что ж, они так и будут висеть там все это время? — удивился я.

— Ну да, кто же их возьмет!

На другой день, часов в семь вечера, мы снова приехали на «Пириту». Отыскали свою скамейку. На ней сидела компания молодых людей и весело чему-то смеялась. На спинке скамейки, на том же месте, где я их повесил, висели мои плавки…

П. В. Курчавый неплохо вел дела городского Совета новаторов. В просторном помещении Совета новаторов было собрано множество новинок, разработанных таллинскими рабочими и инженерами. И эти новинки не лежали там, как музейные экспонаты, а все время улучшались, модернизировались и испытывались авторами и членами различных секций. Председатель тоже имел свои творческие разработки. Так, его резец-сверло имел куда лучшие эксплуатационные качества, чем аналогичный инструмент, разработанный во Всесоюзном инструментальном институте.

Мои выступления на заводах «Вольта», «Ильмаринэ», «Пунане-РЭТ» и других предприятиях прошли с успехом, и хочется думать, что кое-чем я сумел помочь специалистам этих заводов в освоении новых видов инструмента.

…Новые друзья показали мне достопримечательности своего города. Особенно красив старый Таллин с его узенькими кривыми улочками между мрачноватых зданий в готическом стиле, с крепостными стенами и круглыми башнями. Одна большая башня называется «Толстая Маргарита». Герб Таллина — «Старый Томас» — изображение старого моряка в шляпе, с трубкой в зубах и с развевающимся флагом в руках.

Железное изображение «Старого Томаса» установлено на остроконечной крыше бывшей городской ратуши — самого высокого здания старого Ревеля. Сделано оно так же, как ангел на шпиле Петропавловской крепости в Ленинграде, т.е. «Старый Томас» поворачивается и указывает своим флагом направление ветра.

Многим домам в городе по 200 и больше лет, но стоят они крепко и, по-видимому, не нуждаются в ремонте. Сделаны они из прямоугольных брусков гранита, соединенных между собой свинцом. Так строители при Петре I строили, что называется, навечно.

В ясную тихую погоду на горизонте за морем видна полоска финского берега. С Финляндией у нас самые дружественные отношения.

…Мое общее впечатление о таллинских заводах: везде очень живо интересуются всем новым и прогрессивным в технике, настойчиво выискивают и стремятся внедрить как можно больше изобретений, и, что, по-моему, самое главное, интересуются этим не только рабочие-специалисты, но и большинство руководителей предприятий.

В Эстонии введено звание «Заслуженный рабочий». У проходной Балтийского завода целая галерея больших портретов лучших станочников и слесарей — кораблестроителей, отдавших много лет жизни и труда родному заводу. Под каждым подпись: «Заслуженный токарь завода» или «Заслуженный фрезеровщик завода».

Перед отъездом из Таллина меня пригласил к себе заведующий промышленным отделом ЦК компартии Эстонии Борис Михайлович Карчёмкин. Он попросил захватить с собой мои инструменты.

Мне не раз приходилось встречаться с партийными руководителями и в Москве, и в других городах. Но впервые работник Центрального комитета партии интересовался моими «железками». Это меня и удивило и порадовало.

— Я по специальности химик, — сказал в беседе Борис Михайлович, — но меня интересуют любые изобретения, даже те, в которых я мало понимаю.

Заведующий промышленным отделом подробно расспрашивал об изобретательских делах, о трудностях при получении авторских свидетельств, о тяготах внедрения нового на заводах. Чувствовалось, что он отлично понимает новатора со всеми его заботами и нуждами.

— Вы спрашиваете, почему я разбираюсь в изобретательских делах? — спросил он меня на прощание. — У меня самого три авторских свидетельства на изобретения.

Стало понятно, почему в республике уделяется такое большое внимание внедрению новой техники и изобретателям: будучи сам изобретателем, руководитель промышленного отдела ЦК задает тон в этом деле. Не случайно Б. М. Карчёмкин впоследствии был назначен заведующим отделом науки и техники Совета министров Эстонской ССР.

В заключение Карчёмкин познакомил меня с первым секретарем ЦК компартии Эстонии, и на этом мой визит закончился.

Я и теперь не порываю связи с Балтийским заводом в Таллине и по мере сил с удовольствием помогаю, чем могу, по части внедрения нового.

«УКАЗАННЫЙ СПОСОБ НЕОСУЩЕСТВИМ…»

Другая постоянная творческая дружба установилась у меня с Киевом. Со столицей Украины меня связывала работа над четвертым изобретением.

Суть этого изобретения в следующем. Я хорошо освоил и отработал, насколько это было возможно, производство резьбовых твердосплавных колец. Но ведь надо было выпускать не только кольца, но и резьбовые пробки из твердого сплава. С калибрами-пробками мелких шагов — 0,5-1,0-1,5 мм — особых затруднений не было. Их можно нарезать «по целому» на заготовке из спеченного твердого сплава алмазным резьбошлифовальным кругом.