Жизнь поэта

В ночь на 5 сентября Пушкин приехал в Казань, где - читаем мы в его письме к жене - «возился со стариками, современниками моего героя; объезжал окрестности города, осматривал места сражений, расспрашивал, записывал...»

И в письме трогательно вспоминает свою годовалую дочь: «Дорогой я видел годовую девочку, которая бегает на карачках, как котенок, и у которой уже два зуба. Скажи это Машке».

И неожиданно сообщает Наталье Николаевне: «Здесь Баратынский. Вот он входит...»

Поэт Е. А. Баратынский жил тогда в имении тестя Камарах, под Казанью. Он привез Пушкина к местному семидесятивосьмилетнему миллионеру Л. Ф. Крупенникову, который попал в 1774 году в плен к Пугачеву. Они часа полтора беседовали. Пушкин с большим вниманием слушал его.

Он был доволен, побывав в этих местах, и здесь же, в Казани, под свежим впечатлением написал седьмую главу своего труда, в котором запечатлел все только что услышанное.

Не задерживаясь далее, Пушкин на рассвете 10 сентября направился в Симбирск. Минуя Самару (нынешний Куйбышев), переправившись у Маячной горы через Урал, прибыл 18 сентября в Оренбург.

* * *

Дорога была прескучная, погода стояла холодная, и Пушкин писал жене: «Что, женка? скучно тебе? мне тоска без тебя. Кабы не стыдно было, воротился бы прямо к тебе, ни строчки не написав. Да нельзя, мой ангел. Взялся за гуж, не говори, что не дюж: уехал писать, так пиши же роман за романом, поэму за поэмой. А уж чувствую, что дурь на меня находит - я и в коляске сочиняю».

6 июля 1833 года у Пушкина родился второй ребенок, сын Александр. Он трогательно любил детей и, уезжая, волновался за свою заболевшую годовалую дочь Марию. С дороги он писал Осиповой в Тригорское: «Моя дочь в течение последних пяти-шести дней заставила нас поволноваться. Думаю, что у нее режутся зубки. У нее до сих пор нет ни одного. Хоть и стараешься успокоить себя мыслью, что все это претерпели, но созданьица эти так хрупки, что невозможно без содрогания смотреть на их страдания».

В Оренбурге Пушкина встретил В. И. Даль - врач, писатель и этнограф. Он сопровождал его в Бердскую слободку, «столицу Пугачева» - центр его армии, насчитывавшей 25 тысяч человек.

Они посетили обитую латунью избу, которую Пугачев называл своим «золотым дворцом». Пушкин сел за стол и стал заносить в записную книжку рассказы собравшихся стариков и старух.

«В деревне Берды, - писал Пушкин жене, - имел я удачу - нашел 75-летнюю казачку, которая помнит это время, как мы с тобой помним 1830 год».

От старухи этой, Бунтовой, Пушкин услышал много интересного и любытного. Он спросил, помнит ли она Пугачева, и услышал в ответ:

- Да, батюшка, нечего греха таить, моя вина.

- Какая же это вина, что ты знала Пугачева?

- Знала, батюшка, знала; как теперь на него гляжу: мужик был плотный, здоровенный, плечистый, борода окладистая, ростом не больно высок и не мал... Как же! Хорошо знала и присягала ему вместе с другими.

Бунтова спела Пушкину несколько пугачевских песен и позже рассказывала:

- Показал он мне портрет: красавица такая написана. «Вот, говорит, она станет твои песни петь...»

Пушкин много смеялся, когда ему рассказали, как, ворвавшись в Берды, где испуганный народ собирался в церкви и на паперти, Пугачев, приняв важный вид, прошел прямо в алтарь, сел на церковный престол и по неграмотности своей, видимо полагая, что церковный престол и есть царский престол, громко сказал:

- Как давно я не сидел на престоле!..

Пугачев, как известно, назвавшись императором Петром III, возглавил начатое яицким казачеством восстание и вовлек в него массы крепостного крестьянства и уральских рабочих.

Все слышанное Пушкин записывал и на прощание подарил старухе червонец. Это показалось подозрительным. На другой день старуху, прихватив с собой подаренный ей червонец, отвезли в Оренбург. И там она заявила:

- Вчера-де приезжал какой-то чужой господин, приметами: собой не велик, волос черный, кудрявый, лицом смуглый, и подбивал под «пугачевщину» и дарил золотом: должен быть антихрист, потому что вместо ногтей на пальцах когти.

Пушкин, как это известно, заботился «о красе ногтей»...

Работая над «Историей Пугачева», Пушкин показал в ней подлинно народный характер восстания, подчеркивал связь народа с Пугачевым: «Народ повалил на площадь, жители выходили из домов с хлебом и солью. Раздавался колокольный звон...», «Пугачев уехал: народ бросился за ним...», «Народ пошел провожать Пугачева...», «Народ толпился на улице... кланялся в пояс...», «Народ узнал колокольчик Пугачева и толпою бежал за ним...». Где бы ни появлялся Пугачев, везде его окружает возбужденный и радостный народ.

Социальную направленность движения, ненависть народа к дворянству Пушкин, не взирая на цензуру, показывает достаточно четко.

* * *

Казань в начале XIX века. Крепость. С гравюры Э. Турнерелли.

Оренбург в начале XIX века. Городская площадь. С рисунка А. Чернышева.