Читаем Жизнь Николая Клюева полностью

В госпитале Клюеву удается снестись с Миролюбовым и, возможно, увидеться с ним. Первые недели 1908 года принесли Миролюбову немало тревог. В январе вышел последний номер «Трудового пути»; Миролюбов предпринимает еще одну попытку спасти свое издание. В марте 1908 года журнал выходит в новой обложке под названием «Наш журнал» (№ 1, февраль) и сразу же обращает на себя внимание петербургского Комитета по делам печати. Цензор Соколов докладывает 12 марта 1908 года о том, что «по формату, подбору статей и сотрудников повременное издание это под другим заглавием продолжает журналы «Журнал для всех» и «Трудовой путь», подписчикам которых оно и рассылается. В нем носят признаки преступления две статьи...» «Преступными» были признаны рассказ Анны Map «Ночь в крожах» и анонимная статья «В черные дни. (Из письма крестьянина)», вызвавшая особое негодование цензора. «В этой статье подъем революционного движения и его отлив рисуются в таких чертах, которые содержат признаки возбуждения к изменническим и бунтовщическим деяниям». Петербургская судебная палата, рассмотрев сообщение цензуры, утвердила арест, наложенный на «Наш журнал». А в августе 1909 года помощник петербургского градоначальника уведомлял Главное управление по делам печати о том, что «22 июля с. г. в типографии градоначальства, в комиссии уничтожены посредством разрывания на части арестованные экземпляры №1 журнала «Наш журнал» (за 1908 г.)». На этом окончательно прекратилось издание миролюбовского «Журнала для всех».

Автором анонимной статьи был Клюев. Возражая «глашатаям ложным», которые, «сокрушенные видимым торжеством произвола и не находя оправдания своей личной слабости», пытались переложить всю ответственность за поражение революции на русский народ, автор «Письма» взволнованно утверждал, что русское крестьянство глубоко революционно по своей природе. Статья изобиловала восторженными суждениями о русском народе. Видно, что ее писал не только убежденный революционер, но и страстный народолюбец. Клюев возвеличивает русский народ, который, по его выражению,– «богочеловек»; нива народная – нива божья; и т.п. Он сокрушается об угнетенном и обездоленном русском крестьянине, пишет о «психологии мужика, бичуемого и распинаемого, замурованного в мертвую стену – нужды, голода, нравственного одиночества». Но «распинаемый» русский народ, по убеждению Клюева, не мертвая бездуховная масса. Народ живет своей внутренней жизнью, обладает собственными нравственными идеалами. Народ – начало духовное, светлое и чистое. «Под тяжким бременем, наваленным на крестьянскую грудь, бьется, как голубь, чистое сердце». И голосом-криком, «полным гнева и неизбывной боли», крестьянский автор обличает и проклинает мучителей народа.

Статья «В черные дни» насквозь проникнута религиозным пафосом, в ней много библейских образов и реминисценций. Страстная мятежная речь Клюева местами перерастает в религиозную проповедь. Клюев не говорит, а как бы вешает, «пророчествует». Отсюда – та церковно-библейская лексика и образность, которыми насыщена статья («златоуст», «риза», «киот», «чудотворный», «нерукотворный», «вселенская радость», «крестная жертва», «пречистые раны» и т.д.). Поэтическая речь Клюева-публициста – речь пламенного борца-проповедника.

1908 год – апогей «левых» устремлений Клюева. Ярким свидетельством его взглядов, наряду со статьей «В черные дни», служат несколько его стихотворений, разумеется, не попавших тогда в печать. Ненависть Клюева к русскому самодержавию бурно прорывается, например, в стихотворении «Победителям»: «...Мы вас убьем и трупы сложим В пирамидальные костры». Однако настроения такого рода и в это время соседствуют у Клюева с иными – религиозными.

На этом фоне и начинается его переписка с Блоком. Сохранившиеся сорок четыре письма Клюева (письма Блока утрачены безвозвратно) – важнейшие документы, необходимые для верной оценки взглядов Клюева в период 1907-1911 годов и его формирующейся в то время творческой манеры.

Первая встреча Клюева и Блока произошла, собственно, еще за несколько месяцев до того, как поэт-олончанин обратился к Блоку с письмом. Они впервые встретились... на страницах журнала «Трудовой путь», где в №5 за 1907 год рядом со стихотворением Клюева «Холодное как смерть...» помещено было стихотворение Блока «В час глухой разлуки с морем...».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии