Жизнь не видел, смерть познал

Но все же первый выстрел разочаровал и ее, и Сергея.

– Я же говорил, случайность! – безобидно рассмеялся он.

И снова швырнул бутылку вверх. Он бросил ее с таким рвением, что не удержался на ногах. Но Настя не обратила на него внимания. Упреждение, поправка, выстрел – бутылка вдребезги.

– Ничего себе! – восторженно хлопнул себя по лбу Сергей.

Он и не думал подниматься с земли.

– Ну и какой я инструктор?

– Обалдеть!

– Хочешь попробовать? – задорно спросила девушка.

– Хочу. Тебя!

Сергей поймал Настю за руку, потянул на себя.

– Эй-эй-эй! – засмеялась она.

– Но ты же сама сказала, чтобы я тебя утащил, – свалив девушку в траву, сказал он.

– Так не сюда же…

– Ты же из деревни, там у вас все на природе.

– Там у меня ни с кем не было…

– Теперь будет!

Хозяин отсутствовал уже давно – трава в огороде не кошена. И кусты высокие. Настя надеялась, что никто из соседей не увидит, чем они занимаются… А если увидят, все равно. В конце концов, она современная девушка…

Уже было темно, когда они вернулись в дом. Настя уложила Сергея в постель, а сама пошла за патронами, положила их за печку, туда, где уже спрятала ружье. Сергей еще не протрезвел, мало ли что может взбрести ему в голову. Так что лучше поостеречься.

2

А ночка темная была… Настроение, как в той песне. Разбойно-героическое. Лес рубить, дрова ломать… Бандитский бригадир нарочно взбадривал себя, взвинчивал. Время – половина третьего пополуночи, все нормальные люди давно уже спят, и с бабами, а он со своими бойцами в пути.

Работа у него такая – счеты с безнадежными должниками сводить. Поэтому и занесло его в эту глухомань, в деревню, где прятался обанкротившийся коммерсант. Пуля по нему плачет, а он как тот заяц бегает от нее. Думает, что не найдут. И невдомек ему, что от Гоши Трубача еще никто не ушел…

Джип остановился возле дощатого забора, за которым темнела деревенская изба. Ни одного фонаря на улице, но в небе светила полная луна. Именно в такие вот полнолунные ночки по земле бродит всякая нечисть – черти, упыри, вурдалаки. Но Гошу этим не напугать. Он сам страшнее любого беса. Его самого нужно бояться. Но штрафник, похоже, и в ус не дует, что жить осталось недолго.

– Собаки вроде не слыхать, – сказал Вадян, передергивая затвор «тэтэхи».

– Главное, чтобы нас не услыхали, – потянулся детина Крэк.

Он только что проснулся, но котелок у него уже варит.

– Не услышал, – покачал головой Гоша.

Из кобуры под курткой он достал пистолет, а из кармана – глушитель, который неторопливо прикрутил к стволу.

– Он, говорят, с бабой от нас хоронится, – сказал Вадян.

– Тебя же с Кларки сняли, – зевнул Крэк. – Тебе что, мало?

– А если клевая телка? Серега этот – красавчик, говорят. Значит, и баба у него улетная.

– Улететь с ней хочешь?

– Ну, если она того стоит.

– Мы не беспредельщики, – мотнул головой Гоша.

– Да ладно тебе, по-любому обоих в расход.

– Это если лавье не отдаст.

– Было бы лавье, не бегал бы от нас.

– Ну, если бабок не будет, тогда можно встряхнуться, – решил Гоша. – Но только я первый…

– Во, нормально, я предложил, а он – первый! – всколыхнулся Вадян.

– Пасть! – оторвался на него Гоша.

– Ну, первый так первый, – стушевался парень.

– Очередь есть, – хохотнул Крэк. – А где тело?

– Вот и я говорю, что пора браться за тело, – сказал Гоша. И первым вышел из машины.

Калитка открылась с первого удара. Нога у Гоши тяжелая, а бить он умеет… Да и калитка ни к черту.

Дверь в доме оказалась покрепче. Гоша не смог справиться с ней. Тогда к делу подключился Крэк. У него кулак мощнее всякой кувалды. Но ударил он плечом. Разогнался и врезался в дверь. Хруст ломаемого дерева, звон, с которым на пол упал оторванный засов.

Жертвы еще только продирали глаза, а Крэк уже взял за горло одного, а Вадян – за косу – другую. Точно, парень был с девкой.

И вроде ничего баба. Черты лица не очень, но какая кожа – нежная, чистая, матового отлива. Волосы густые, светло-русые, коса толстая, до пояса. И глаза большие, бирюзовые… И фигурка ничего себе. Только все прелести скрыты под ночной рубашкой. Парень без ничего, а она в сорочке. Типа стеснительная… Придется немного развратить девку.

Гоша не удержался от искушения покуражиться над жертвой. Любил он это дело, потому и в бандиты пошел… Он разорвал на девушке сорочку, возбужденно взглянул на ее грудь – небольшую, но идеально правильной формы. И руки тонкие… Но сильные. В этом Гоша убедился, когда девушка влепила ему пощечину. На ногах он, разумеется, удержался. Но в ухе зазвенело.

– Сука!

Он ударил ее в ответ с такой силой, что девушка потеряла сознание. Но упасть ей не позволил Вадян. Одной рукой он держал ее за косу, а другой обнимал за талию.

Сергей Солдаткин в ужасе смотрел на Гошу, но не мог произнести ни слова.

– Ну, че пялишься, гнида? – зарычал на него бригадир. – Бабки где?

– Нету, – через силу выдавил парень.

– Вообще ничего?

– Но вам же нужно восемьдесят штук. У меня столько нет.

– Какие восемьдесят? Сто! Ты про счетчик, паря, забыл…

– Ста тем более нет.

– А сколько есть?

– Мало…

– Давай сколько есть, а мы скажем боссу, что не нашли тебя.