Жизнь на льдине

Я отправился прорубить еще одну яму в торосе, чтобы спрятать и сохранить там свежее мясо — теленка весом около ста килограммов. Занимался этим до трех часов ночи; с меня пот градом лил. Сделал большой «холодильник» и привез на нарте теленка. Разрубил его на восемь кусков и аккуратно уложил, покрыв мясо мелкими кусками льда.

В девять часов вечера Петрович начал делать суточную гидрологическую станцию, а мы занялись переноской метеорологической будки на новое место. Установили ее прочно, сделали хорошие распорки из досок, добавили новый прибор, подстрогали дверки будки, чтобы их легче было открывать. Потом занялись перетяжкой ветряка; Подтянули также растяжки радиомачты.

Много работы у Петровича; он теперь ровно сутки|не будет отходить от гидрологической лебедки.

ИЮЛЬ

1 июля

Петр Петрович не ложился спать: он ведет суточную гидрологическую станцию.

Позавтракав, все мы разошлись по своим делам. Эрнст Теодорович передавал на остров Рудольфа большую телеграмму об итогах научных наблюдений за время нашего пребывания на льдине. Эти наблюдения представляют большой интерес. Мы говорим о них по вечерам, когда собираемся в палатке, и за утренним чаем, перед тем как покинуть наше жилье и уйти на работу в лагерь.

Наша льдина дрейфует на юг почти вдоль Гринвичского меридиана со средней скоростью четыре мили в сутки. Начиная с 5 июня наш дрейф проходит зигзагами, направляясь то к востоку, то к западу. В общем дрейф нашего поля подчинен направлению ветра, уклоняясь несколько вправо благодаря вращению земли.

Астрономическое определение нашего местонахождения производится Федоровым ежедневно с помощью теодолита (исключая те периоды, когда небо закрыто облаками), точность определений до четверти мили. Метеорологические наблюдения ведутся четыре раза в сутки, а с 10 июня мы регулярно ведем дневник погоды.

В июне средняя температура у нас была равна двум градусам холода, наиболее высокая температура — минус один градус.

Гидрологические работы мы начали проводить с 5 июня, как только нам доставили лебедку. За это время сделали четыре гидрологические станции. Взяты две пробы грунта. Все пробы воды с различных глубин океана обработаны в гидрохимической лаборатории Ширшова; на всех станциях (от 250 до 600 метров глубины) обнаружена вода с положительной температурой и высокой солености.

Таким образом, установлено, что атлантические воды, открытые в более южных широтах Фритьофом Нансеном, мощным потоком поступают также и в околополюсный район; они вносят в центральную часть Северного Ледовитого океана значительное количество тепла.

Определение силы тяжести сделано в двух точках дрейфа. Измерения производились посредством маятникового прибора (сухопутного образца), сконструированного Ленинградским астрономическим институтом.

Женя сейчас занялся изучением атмосферного электричества. Он установил приборы и тоже на сутки засел за работу. Кроме того, он ведет, наблюдение за магнитными вариациями.

Я начал разбирать палатку-кухню. Потом ко мне на помощь пришел Теодорыч, успевший передать все радиограммы на Рудольф. Вдвоем мы вынесли имущество из палатки, разобрали ее до основания, так как она со всех сторон протекает. Насыпали свежего снега, утрамбовали его ногами, положили доски, а поверх них три листа фанеры. Перевязали стойки-распоры и стали забивать колья в лед. Под снегом оказалось много воды. Это сильно мешало нашей работе. Наконец закончили ремонт палатки-кухни. Можно было начать готовить обед. Вскоре там зашумели примусы, как на кухне московской квартиры.

На нашем ледяном поле под снегом всюду вода. Невозможно ходить: проваливаешься. Вода угрожает и нашей жилой палатке; у меня возникает серьезное опасение, как бы она не провалилась сквозь снег в воду, большим слоем покрывающую лед. Пришлось снаружи обсыпать палатку до половины снегом, чтобы края не так быстро таяли. Получился большой курган, но если за ним не наблюдать тщательно, то вскоре и этот курган почернеет, начнет таять и снова придется обсыпать его снегом.

Ходил на базы, осматривал все хозяйство. Зрелище грустное: снежные бугры развалились в разные стороны, обнажив вещевые баулы, резиновые мешки с керосином и продовольственные запасы. Вода серьезно угрожает всему нашему имуществу. Неужели придется переносить станцию на другое место? Это огромная, трудно выполнимая работа. Придется еще немного подождать и решить, как быть. Правда, можно перебраться на возвышенности нашего поля — на торосы, большие ледяные холмы, но это небезопасно, так как при первом же большом сжатии льдов все хозяйство может полететь вверх дном…

Надвигается туман, сыплется противный мокрый снег — нечто среднее между туманом и дождем. Воздух пропитан сыростью. Снег раскис, ходить стало трудно, кое-где проваливаешься в воду по колено.