Жизнь на двоих

– Зато ты останешься жива, – произнес он упрямо и, не выдержав, быстро и крепко поцеловал ее в губы. – Все, Софи. Я пойду.

Арен с огромным трудом и с замершим от безысходности сердцем, казавшимся ему похожим на тяжелый камень, отцепил от себя руки Софии и, коснувшись губами родных ладоней, шагнул в пламя.

Нужно было отвлечься, поэтому император перенесся в собственный кабинет, где, как ему было известно, уже работали Рон Янг и Эн Арманиус. Они предупредили его утром, что придут сегодня пораньше – хотели подольше посидеть над документами и начать сводить их в единый отчет.

Когда Арен зашел в секретную комнату, Эн и Рон посмотрели на него с удивлением – видимо, не ждали.

– Добрый вечер, – сказали оба, склонив головы, а затем Янг поинтересовался: – Вы что-то хотели уточнить? У нас пока нет новой информации.

– Да я все думаю, – произнес Арен глухо, потерев сухие, наполненные режущей болью глаза. – Как это рассказывать народу, что говорить, а что нет.

– Решите, когда мы сделаем подробный отчет, – заметила Эн, глядя на него почему-то с сочувствием. Хотя эмоций ее император не ощущал – он весь день не снимал эмпатический щит, даже когда оставался с Софией. Опасался, что может передумать. – Мы с Роном предложим какой-нибудь вариант. По крайней мере постараемся.

– Однозначно легенду о Защитнике и Защитнице необходимо оставить, – задумчиво протянул Янг. – Иначе обязательно найдутся желающие сменить династию, мало ли у нас сумасшедших.

– Они и с легендой о богах находятся, – пробормотал Арен, и Рон хмыкнул.

– Разумеется, идиотов-то много. Но все же без этой легенды их количество резко возрастет, это нам не надо. Конечно, открыть правду проще, ведь она – лучшее доказательство того, что аристократия может жениться на нетитулованных. Так было бы легче решить проблему связных дыр…

– Какую проблему? – не понял Арен, и Эн пояснила:

– Геенна, то есть живой щит, слабеет с каждым вымершим аристократическим родом. Пока их мало, но если количество станет увеличиваться… думаю, Геенна в таком случае может исчезнуть. Нужно как-то вернуть вымершие рода, найти нетитулованных наследников, провести ритуалы признания…

– Думаешь, это возможно? – Император нахмурился. – Целое расследование необходимо проводить.

– Да уж, Дайд будет в восторге, – фыркнул Рон. – Копаться в родственном дер… то есть в родственных связях – то еще удовольствие. Но придется. Я так прикинул… Если выродятся еще примерно пятьдесят фамилий – а как раз столько родов в империи сейчас находятся в критическом состоянии, – мы рискуем остаться без Геенны.

– Для решения этого вопроса целый комитет нужно создавать, – пробормотал Арен задумчиво. – Там ведь не только расследования требуются, много чего еще. И закон о передаче титулов необходимо переписывать…

– Как это? – хором спросили Рон и Эн, и Арен уточнил:

– Закон планировалось принимать в несколько этапов. С первым – заключение браков – мы чудом угадали, решив передавать аристократическую фамилию независимо от пола, не только от мужа к жене, но и наоборот. А вот второй этап – награждение титулом за заслуги перед империей – в таком ключе, как он написан сейчас, окажется не только не полезен, но даже вреден.

– Это верно, – кивнул Янг. – Титул нельзя просто присвоить, награждаемый должен быть родственником. И ритуал по включению в род тогда нужен. Да, ваше величество, – артефактор усмехнулся, – вы создали сами себе много проблем, когда решили разобраться с социальным неравенством.

– Кто-то же должен был с этим разобраться, – пожал плечами Арен. – Если бы не решился я, решился бы кто-нибудь другой.

– Сомневаюсь, – пробормотал Рон, и Эн едва заметно улыбнулась, опустив глаза.

Император не хотел идти к Ванессе и всерьез думал отложить этот визит на потом, но решил, что все неприятное лучше по возможности оставить в сегодняшнем дне и завтра заниматься только детьми. Арен даже попросил Адну перенести все дела на следующую неделю, собираясь провести воскресенье с семьей.

И без Софии.

Когда он подумал об этом, стало так больно, что он несколько минут стоял в огне посреди камина, пытаясь восстановить дыхание. Пытаясь открыть глаза и жить дальше – так, как жил раньше, до Софии, ведь всего два месяца назад ее не было в его жизни.

Впрочем, жизни тогда тоже не было.

Ванесса сидела в кресле у окна и смотрела на постепенно сгущающуюся за окном тьму, в которой маленькими светлячками мерцали огни вечерней Грааги.

Собиралась гроза.

Арен встал возле жены брата, скрестив руки на груди, и поинтересовался, прорезав пространство погруженной в тишину комнаты резким звуком своего голоса:

– Ну и зачем?

Она не взглянула на него, только ответила, пожав плечами:

– Просто.

На ее руках Арен заметил черные антимагические браслеты – кровные, они блокировали в том числе и родовую магию.

– Протяни руки.

Вот теперь Ванесса посмотрела на него, и в ее глазах Арен увидел отражение своего отчаяния. Пусть они были голубыми – ему все равно казалось, что он смотрит в Бездну, в непроглядную черноту, из которой не суждено выбраться.