Жизнь моего ВА

– У ребенка все хорошо. Только есть шумы в сердце. Будете наблюдаться в поликлинике!

И никакой больше информации, как всегда.  И сколько бы ты ни билась в надежде узнать о своём ребенке еще хотя бы немного, шансов нет. Врач сказал, врач убежал.

Вадимочку мне привезли в 12 часов, как и обещали.  Девочки рядом в палате смотрят на него и удивляются, что он не плачет, лежит тихо, периодически во сне улыбается. Чудо, а не ребенок.

Я прикладываю его к груди, он ест совсем немного и засыпает, при этом даже не открывает глазки. Если бы у меня не было первого замечательного развивающегося по всем нормам ребенка, я бы, наверное, подумала, что так и должно быть, он же маленький. Все младенцы должны так спать и молчать.  Но сейчас что-то меня очень сильно волнует, тревожит, беспокоит.

Врачи, как всегда, ничего внятного не говорят. Вывод кардиолога: «Поживем – увидим. У вашего ребенка шумы в сердце.  Не кормите грудью, ему вредно напрягаться, сердечная недостаточность нарастает каждый день».

Но согласиться с тем, что его нельзя кормить, мне никак не удается. Я нормальная мать, и я прикладываю его к груди, потому что это единственное, что ему нужно сейчас. Пусть мало, но ребенок должен быть на самой близкой связи с мамой. Это ведь не просто кормление, это формирование привязанности, ощущение любви и защиты. Еще Мишель Оден проводил много исследований по этому поводу. Он выяснил, что, когда животные после родов не кормят детенышей, у них не формируется связи с детьми, и впоследствии они не будут их кормить и принимать. Следующие исследования делал Э. Г. Эйдемиллер, когда говорил про формирование семейной системы. Если мама не кормит грудью, тогда ребенок уже не слушает ее и не слышит, как человека, потому что элементарно не удовлетворяются его базовые потребности. Делаем выводы сами.

Глава 10. Врачебный приговор

Запланированное УЗИ на второй день после рождения. Я иду по длинным коридорам больницы и несу своё сокровище на руках. В моей голове повторяется одна мысль – то, что сказала врач кардиолог вчера: «Кормить нельзя грудью ему тяжело кушать».  Мысли спорить или не спорить с ним. «Нужно кормить ребенка смесью, а у меня молока много… Я что делать-то буду? Не хочу я так, я хочу кормить его сама. Хочу! Все же нормально, он сосет грудь, не задыхается, одышки нет. Что они там увидели? Что они знают такого, чего не знаю я? Нужно почитать где-нибудь. Ладно, не сейчас. Главное, пусть всё будет хорошо! Ведь иначе не может. Не может мой ребёнок быть больным!».

Кабинет врача совсем не большой. На окнах скромно висят темные шторки, свет выключен. Худая и высокая женщина пригласила меня строгим взглядом пройти в глубь кабинета.

– Раздевайте ребенка и положите его на пеленку, – сказала она мне.

После этого я стала наблюдать, как она водит огромным датчиком по маленькому тельцу моего сына. А в мониторе бегают какие-то волны и шуршат: “шух-шух-шух”. Исследование продолжалось бесконечно. Вглядываясь в ее выражение глаз, я уловила волнение.

– Что сказал кардиолог?

– Ничего не сказал, – ответила я. – Кормить нельзя грудью, потому что где-то шумы. А вы что обнаружили?

– У ребенка дисфункция аортального клапана, сердечная недостаточность высокой степени. Градиент давления на клапане должен быть 30 максимум, а у вашего ребенка 67. При таком дальнейшем росте градиента и нагрузке ребенок доживет только месяцев до трёх, дольше не выживают.

Наверное, это издержки профессии – объявлять безжалостный "приговор" буднично, обыденно, без деликатности, без подготовки.

Мой мозг пытался хоть как-то переварить сказанное, а душа рвалась от жестокости услышанного. Врач УЗИ продолжает:

– Я вам говорю, что у вас еще вилочковая железа увеличена, хорда дополнительная левого желудочка, и таких показателей градиента давления на клапан я не видела вообще, – сказала, как отрезала. Ни один мускул на ее лице не дрогнул.

Я молча заворачиваю мое чудо в красивое одеяние, мною приготовленное. Ничего не говоря, я поднимаюсь на ноги, забираю результаты и выхожу из кабинета.

Если бы врач могла слышать то, о чем я молчу, она бы содрогнулась. Гнев и ярость! Как можно ТАК обходиться с матерью новорождённого? Как можно просто кинуть ей в лицо: «Ваш ребенок не доживет до трёх месяцев»? Как?! Я в ярости, моему негодованию нет предела. Он нормальный, слышите! Нормальный! Я что ли детей не видела? У меня уже не первый ребенок, они похожи как два капли воды. Я не позволю вам ставить вот так выводы, и приложу все усилия.  Малыш, я с тобой. И никому, слышишь? Никому тебя не отдам!

Я молча кричу, а у меня на руках лежит мой ребенок.