Жизнь, которую мы потеряли

– Я ни с кем об этом не говорил. Я дал показания копам, а потом старался вести себя так, будто ничего не было. И до суда я этой темы вообще не касался.

– Вы следили за ходом процесса? – спросил я.

– Нет. Я дал свидетельские показания и покинул зал суда. – Эндрю перевел взгляд на письменный стол, совсем как Джереми, который отворачивался от меня, когда не хотел отвечать на заданный ему вопрос.

– И вы больше туда не возвращались, чтобы посмотреть хоть какое-то заседание суда? – Я продолжал давить на Эндрю.

– Вообще-то, я присутствовал на заключительных прениях сторон, – ответил он. – Прогулял школу, чтобы посмотреть окончание процесса. Думал, жюри сразу вынесет вердикт, как это обычно показывают по телику.

Я попытался припомнить, читал ли я стенограмму выступлений в заключительных прениях сторон.

– Полагаю, прокурор говорил в своем заключительном слове о дневнике Кристал, да?

От лица Фишера внезапно отлила вся кровь, и оно стало цвета сантехнического герметика.

– Я помню дневник. – Эндрю понизил голос до шепота. – Но я впервые узнал, что Кристал вела дневник, когда прокурор зачитывал отрывки из него для жюри.

– Прокурор привел их в качестве аргумента, что мистер Айверсон вынуждал Кристал делать для него кое-какие вещи… сексуального характера, потому что поймал вас вдвоем… ну вы сами знаете.

– Да, я помню, – кивнул Эндрю.

– А Кристал когда-нибудь говорила с вами об этом? – поинтересовался я. – О том, что ее застукали? Или о том, что мистер Айверсон ей угрожал? По-моему, здесь какая-то неувязка. Но прокурор постоянно муссировал эту тему. Жюри, само собой, сразу купилось. Но ведь вы там были. Все так и произошло, как написано в дневнике?

Наклонившись вперед, Эндрю принялся тереть ладонями глаза и залысины, потом медленно провел пальцами вниз по лицу и, сложив домиком, прикрыл ими рот. Он переводил тревожный взгляд с Лайлы на меня и обратно, явно размышляя над тем, стоит ли облегчить душу, выложив нам правду.

– Помните, я сказал вам, что просыпаюсь в холодном поту? – спросил он.

– Да, – кивнул я.

– И все из-за этого дневника. Прокурор все неправильно понял. Абсолютно все.

Лайла подалась вперед.

– Так расскажите же нам, – произнесла она ласковым, успокаивающим голосом, словно уговаривая Эндрю снять камень с души.

– Я не думал, что это так важно. Одним словом, тогда я не придал тому событию особого значения. Да и вообще я ничего не знал, пока не пришел в суд на последние слушания, когда прокурор в заключительном слове высказался насчет того, как мистер Айверсон нас застукал… Кристал и меня. – Эндрю замолчал. Он смотрел в нашем направлении, но трусливо отводил глаза, словно стыдился своего секрета.

– А что с этим не так? – спросила Лайла.

– Все так. Чистая правда. Он действительно нас застукал. Кристал тогда жутко перетрусила. Но на суде прокурор уж больно раздул этот случай. Он заявил, что Кристал считала, будто это разрушит ее жизнь… Ну вы знаете. Прокурор сказал жюри присяжных, что двадцать первого сентября она написала в дневнике, что у нее очень плохой день. Он сказал, она психовала из-за того, что мистер Айверсон ее шантажировал или типа того. Но эта запись не имеет никакого отношения к тому факту, что он нас застукал, когда мы обжимались в машине.

– Откуда вы знаете? – удивился я.

– Двадцать первое сентября – день рождения моей мамы. Кристал позвонила мне в тот вечер. Хотела встретиться. Но мы не встретились. Я не смог. Потому что у нас дома была вечеринка по случаю маминого дня рождения. Кристал буквально с ума сходила.

– Кристал сама вам сказала, что жутко психует? – уточнил я.

– Да. – Эндрю замолчал, развернул кресло, достал из буфета за своей спиной стаканчик и маленькую бутылку скотча, налил себе на три пальца и выпил половину. Затем поставил бутылку и стакан на письменный стол, сложил руки и продолжил: – У отчима Кристал на его автостоянке было несколько реально шикарных тачек, в частности «Понтиак GTO» тысяча девятьсот семидесятого года выпуска. Бронзового цвета, со спойлером сзади. Красивый автомобиль. – Эндрю сделал очередной глоток скотча. – И вот как-то вечером, в середине сентября, мы с Кристал говорили об этой машине. Я сказал Кристал, что просто мечтаю сесть за руль такого автомобиля и как несправедливо устроена жизнь. В общем, вы понимаете, обычный треп старшеклассников. И она сказала, что мы должны взять «понтиак» прокатиться. Она знала, где ее отчим держит запасные ключи от офиса и где в офисе хранятся ключи от машин. Все, что нам нужно было сделать, – потом поставить тачку на место. Итак, мы оставили мой сраный «Форд гэлакси-500» на автостоянке отчима Кристал, а потом все сделали именно так, как сказала Кристал. Нашли ключи от «понтиака» и поехали прокатиться.

– Вы тогда учились в десятом классе, да? – спросила Лайла.

– Угу. Мне, как и Дэнни, пришлось пойти в школу на год позже. Я получил водительские права в августе, когда мне стукнуло шестнадцать.

– Угон машины? – удивился я. – Кристал из-за этого переживала?