Жизнь и тайны мистера Хефнера

«Впервые я увидела журнал Хью Хефнера, когда пришла в гости к своему приятелю. С одной из страниц смотрели на меня девушки-„кролики“. Тогда я еще подумала, что было бы здорово стать одной из них. Прошло несколько лет и в одной из местных газет мой парень вычитал, что у нас в Балтиморе открывается клуб Playboy. Немного поразмыслив, я отправилась на собеседование и была принята. Затем последовало четырехнедельное интенсивное обучение.

Мы должны были выучить назубок название всех блюд и напитков, которые предлагал клуб своим посетителям.

Нас обучали определенной манере подачи еды и напитков. Если в других случаях официантки наклоняются вперед через стол, то мы должны были подавать со стороны и по кругу. У нашей униформы были очень глубокие вырезы на груди. Думаю, чтобы у нас не возникало смущения, у приходящих с мужчинами девушек — раздражения, а у самих мужчин — нехороших мыслей, и была придумана эта манера подачи.

Мы должны были научиться носить тяжеленные подносы, спускаясь и поднимаясь по лестницам, а также, лавируя в темноте между людьми и столиками. И все это — в обуви на высоченных каблуках. В дальнейшем, за все время работы я уронила поднос лишь однажды. У многих „кроликов“ были слишком слабенькие руки, чтобы поднимать подносы с тарелками и стаканами. Что до меня, мне повезло — в детстве я занималась спортом.

Кроме того, в школе Кита Хефнера нас обучали тому, как выглядеть, как можно красивее: как наносить макияж, чтобы лицо приятно выглядело в темноте и, как с этим макияжем не переборщить, каким должен быть маникюр — лак для ногтей категорически запрещался, какая прическа допускается (приветствовались шиньоны). Оттенок туфель должен был соответствовать оттенку матерчатых кроличьих ушей и костюма (выбирать можно было из двенадцати оттенков)».

За соблюдением правил следила так называемая «матушка Банни» — суровая женщина в летах. Ежедневно проверяла она, соблюдают ли девочки все вышеперечисленные требования, выясняла, хорошо ли накрахмалены манжеты и воротнички, а также интересовалась, не поправились ли ее «кролики». Стоило девушке набрать лишний вес, ей давали две недели, чтобы сбросить злосчастные фунты. Если похудеть не получалось, с девушкой расставались.

«Кролики» нью-йоркского клуба Playboy / Wikimedia

Кроме того, руководство клубов тщательно отслеживало работу «кроликов» и регулярно выставляло оценки:

а) работает превосходно;

б) работает средне;

в) вынесено предупреждение;

г) уволена.

И, конечно, никто не отменял доброжелательности и хорошего настроения, даже если на самом деле настроение у «кроликов» оставляло желать лучшего.

«Главное, что нам следовало усвоить: ни при каких обстоятельствах мы не должны были первыми узнавать посетителей — мужчин. Если посетитель женат, сегодня он может привести жену, завтра прийти с другой девушкой и обе женщины ничего не должны были заподозрить».

А вот что писала в своей статье Глория Стейнем:

«Хефнер подбивал самых привлекательных представителей мужского пола устраивать провокации: посетители клуба предлагали „кроликам“ до двухсот долларов, чтобы те согласились пойти к мужчинам домой. Любой, опрометчиво согласившийся „кролик“ наутро был уволен. Девушки не должны были встречаться с гостями, если, конечно, эти гости не были старшими членами клуба. „Кроликов“ призывали дружить с „держателями ключей номер один“ — в основном с известными журналистами, а также с руководством заведения. „Кролик“, однажды подавшая в суд на руководителей за провокации, рассказала, что какие-

то люди потребовали прекратить жалобы, в противном случае она может попрощаться с жизнью. Когда девушки попытались устроить забастовку и потребовать повышение оплаты за свой труд, им пригрозили арестом».

Раскрывая памятку Playboy Club Bunny, читаем: «кролики» могут фотографироваться с посетителями при условии, что нет никакого физического контакта. «Кролики» могут танцевать с посетителями на танцевальной вечеринке без физического контакта.

«Смотри, но не трогай, — таково было правило всех клубов мистера Хью Хефнера по отношению к работающим девушкам, — вспоминала Шарон. — Если клиенты, набравшись горячительного, могли начать распускать руки, вышибалы моментально выдворяли наглецов из помещения. Нам не разрешалось встречаться ни с музыкантами, ни с членами клубов, ни с сотрудниками клубов. В нашу раздевалку из мужчин мог заглянуть разве что ремонтник. Работа „кролика“ изнуряла. Восемь часов, бегая туда-сюда с подносами, да еще на каблуках. Наша раздевалка представляла собой маленькую, заставленную шкафчиками комнатку. Здесь были ванна, зеркало — чтобы привести себя в порядок — и несколько стульев».

Глория Стейнем добавляла: «…и холодные бетонные полы. Девушки здесь часто простужались и в таком состоянии, конечно, не должны были являться на работу».

«Три часа нам давали на обед, — продолжала Шарон. — Костюмы были очень тесные — не вдохнешь, не выдохнешь».