Жизнь и смерть в аушвицком аду

5. Происхождение — из мещан.

6. Образование — 7 классов.

7. Партийность — беспартийный.

8. Семейное положение, состав семьи и ее местожительство — холост.

9. Место службы и занимаемая должность –

10. Военное звание и с какого года в РККА –

11. Имеет ли награды (ордена) –

12. Участие в боях (когда, где и в качестве кого) –

13. Судимость — не судим.

14. Постоянное место жительство и точный адрес — г. Кшанов, улица Трунвальдская № 1.

Который, будучи предупрежден об ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от показаний по ст. 93 УК РСФСР — подпись.

ПОКАЗАЛ:

Я хорошо владею польским языком и показания буду давать на польском языке.

Я, 14 октября 1942 года был арестован гестапо в городе Кракове, где я находился в гетто. Арестован я был за то, что я еврей. В гестапо я содержался под стражей два месяца, а 19-го января 1943 года был доставлен в Освенцим в лагерь для заключенных. Сначала я был помещен в отделение лагеря Биркенау, а через три дня был направлен в отделение лагеря Моновиц. В Моновице один из нашего транспорта заболел тифом, посему всех нас (1200 человек) возвратили в Биркенау. На третий день после возвращения в Биркенау к нам в блок № 27 пришел арбайтсдинст (начальник работ) немец ГРОЛЬ (унтершарфюрер), который спросил у нас кто может работать маляром, столяром и слесарем. Я и еще 12 человек назвали свои специальности (я по специальности слесарь) и нас всех 20 человек переправили в 11-й блок лагеря Аушвиц (тюрьма лагеря).

В тюрьме мы переночевали одну ночь, а утром нас всех перевели работать в крематорий. Мы не знали, что нас поведут работать в крематорий. Крематорий помещался около политического отдела. Все 20 человек по национальности были евреи. В крематории с нами всего работало 33 человека, из них евреев было 26 человек, поляков 7 человек. В крематории был капо (руководил работами по сожжению) поляк МЕТИК Морава из города Кракова, тоже из заключенных. Из немцев старшим был шеф крематория ГРАБНЕР — оберштурмфюрер.

В крематории я работал один месяц. В крематории мы сжигали трупы, которые доставлялись нам на автомашинах. В крематории в Аушвице при мне живых людей не газировали и не сжигали, а сжигали только трупы. Трупы эти свозили с территории лагеря, люди эти были или умершие своей смертью или убитые и расстрелянные немцами. В крематории было три печи по два отвора в каждой. В каждый отвор закладывалось по пять трупов. Процесс сжигания одной операции длился полтора часа. Мы 20 человек как ученики работали в крематории по 12 часов, с 6 часов утра и до 6 часов вечера, а вообще крематорий работал почти круглые сутки. За это время, т. е. за рабочие часы в крематории сжигалось ежедневно 250–300 трупов. В крематории имелась газовая камера, размером 7×15, высота 2 метра, а возможно немного больше. Что это была газовая камера, я знал со слов других и потому, что в потолке имелись люки с крышками, через которые забрасывались в камеру газы, и двери были особого герметического устройства с контрольными окнами. Такого же типа газокамеры я видел впоследствии в других крематориях лагеря. Были случаи в неделю 2–3 раза в крематорий привозилось 30–40 человек живыми, их там расстреливали агенты гестапо, а мы их сжигали. Печи в крематории были двухмуфельные (реторты), отапливались сухим генераторным газом. Генератор помещался позади печи. Каждая печь имела свои два генератора (один муфель, один генератор). В генераторе сжигался кокс. Температура доходила до 1200–1500^о жары в реторте.

Этот крематорий действовал сначала 1940 года по февраль 1943 года.

Пепел из печей увозился на автомашинах, но я не знаю куда. В крематории людей сжигали без одежды. Где их раздевали я не знаю. Трупы были худые — кости, обтянутые кожей. Люди эти все были замученные немцами на работах, аппеле (проверка) и проч.