Жизнь и смерть

— Карин, — сказал Арчи. А потом взглянул на меня. — Да… — он слушал еще несколько долгих мгновений, после чего снова заговорил: — Я видел ее, — он описал видение, как только что сделал это для Джесамины, затем добавил: — Что бы ни заставило ее сесть на этот самолет… это приведет ее в эти комнаты, — и, помолчав немного, обронил: — Да.

Он протянул мне телефон:

— Бо?

Я вырвал мобильник у него из руки:

— Алло?

— Бо, — выдохнула Эдит.

— Ох, Эдит, — сказал я. — Где вы?

— Неподалеку от Ванкувера. Мне жаль, Бо… мы ее упустили. Похоже, она подозревала нас — оставалась на таком расстоянии, что я не могла слышать ее мысли. А сейчас вообще пропала — кажется, угнала маленький самолет. Мы думаем, что она возвращается в Форкс, чтобы начать сначала.

Мне было слышно, как Арчи позади меня сообщает содержание своего разговора Джесамине.

— Знаю. Арчи увидел, что она сбежала.

— Но тебе не стоит беспокоиться. Вы не оставили следа, который она могла бы взять. Тебе просто нужно оставаться с Арчи и ждать, пока мы найдем ее снова. Арчи скоро наведет нас на нее.

— Со мной всё будет хорошо. Энист с Чарли?

— Да… мужчина был в городе. Он заходил в дом, но Чарли в тот момент уже уехал на работу. Рыжий не приближался к твоему отцу. Не волнуйся — Чарли в безопасности, ведь за ним присматривают Энист и Роял.

Почему-то упоминание о присутствии Рояла меня не слишком успокоило.

— Что, по-твоему, делает сейчас Виктор?

— Пытается снова взять след. За ночь он прочесал все окрестности, где только не был — в Порт-Анджелесском аэропорту, в школе… Роял повсюду следовал за ним. Рыжий копает, Бо, но ему ничего не найти.

— А ты уверена, что Чарли ничто не угрожает?

— Да. Энист не выпустит его из виду. И я скоро тоже буду там. Если ищейка появится где-то рядом с Форксом, я возьму ее.

Я сглотнул.

— Будь осторожна. Оставайся с Карин и Элинор.

— Я знаю, что делаю.

— Я скучаю по тебе, — сказал я.

— Знаю, поверь мне, я знаю. Такое чувство, словно ты забрал с собой половину меня.

— Тогда приезжай и возьми ее.

— Как только смогу. Вначале я всё исправлю, — ее голос стал твердым.

— Я люблю тебя.

— Можешь ты поверить, что, несмотря на всё, чему я тебя подвергла, я люблю тебя тоже?

— Да, могу.

— Я скоро за тобой приеду.

— Буду ждать тебя.

В трубке стало тихо, а на меня обрушилась внезапная волна уныния. Джесамина резко вскинула голову, и это чувство рассеялось.

Она снова начала следить за тем, что делал Арчи. Сидя на диване, он наклонился над столиком с бесплатной гостиничной шариковой ручкой в руке. Я подошел, чтобы посмотреть, чем он занимается.

Он набрасывал на бланке отеля какой-то рисунок. Я оперся на спинку дивана, чтобы посмотреть через плечо Арчи. Он изобразил комнату: вытянутую, прямоугольную, с более узкой квадратной секцией в дальнем конце. Выводил черточки, показывающие, что доски пола настелены вдоль длинной стороны этого помещения. По стенам сверху вниз тоже шли линии, обозначающие промежутки между зеркалами. Я представлял себе их по-другому — не покрывающими таким образом всю поверхность. А еще по всем стенам на высоте пояса тянулась длинная полоса. Та самая, которую Арчи назвал золотой.

— Это балетная студия, — сказал я, внезапно узнавая знакомые очертания.

Они оба удивленно подняли на меня глаза.

— Ты знаешь эту комнату? — голос Джесамины звучал спокойно, но в ее словах слышался какой-то подтекст. Арчи нагнулся ближе к своему листку, теперь его рука просто летала над бумагой. На задней стене приобрел законченные очертания аварийный выход — именно там, где должен был находиться, насколько я знал; а в правом переднем углу появились стереосистема и телевизор.

— Похоже на студию, где моя мама когда-то давала уроки танцев — хотя она там не задержалась очень уж надолго. Планировка точно такая же, — я дотронулся до рисунка там, где в задней части помещения выделялся квадратный участок, не такой широкий, как остальная комната. — Здесь находился санузел — проход туда был через другой танцевальный зал. Правда, проигрыватель стоял вот тут, — я указал на левый угол, — к тому же более старый, а телевизора вообще не было. И еще было окно в комнате для ожидающих — такой вид открывался именно оттуда.

Арчи и Джесамина пристально смотрели на меня.

— Ты уверен, что это то самое помещение? — спросила Джесамина с тем же неестественным спокойствием.

— Нет, совсем не уверен. То есть большинство танцевальных студий выглядят примерно одинаково: зеркала, станок, — я наклонился через диван и провел пальцем по балетному станку, установленному напротив зеркал. — Просто планировка выглядит знакомой.

— Тебе может понадобиться зачем-нибудь пойти туда сейчас? — спросил Арчи.

— Нет. Я не возвращался туда с тех пор, как мама уволилась — а это было, наверное, лет десять назад.

— Значит, эту студию невозможно связать с тобой? — напряженно уточнил Арчи.

Я покачал головой:

— Даже не знаю, прежний ли у нее владелец. Уверен, что это просто одна из множества танцевальных студий где-то в другом месте.

— А где была та, в которой преподавала твоя мать? — поинтересовалась Джессамина — гораздо более беспечным тоном, чем Арчи.