Жизнь и смерть

— Похоже, этого… требуют приличия. Ведь иначе твои родственники будут считать меня какой-то сомнительной личностью.

Эдит рассмеялась — переливчато и звонко. Я тоже не удержался от улыбки.

— Значит ли это, что и мне в таком случае пора познакомиться с Чарли? — нетерпеливо спросила она. — Он уже подозревает, а я тоже предпочитаю не казаться «сомнительной личностью».

— Ну… то есть разумеется, но что мы ему скажем? Я имею в виду, как объяснить?..

Она пожала плечами:

— Вряд ли ему будет так уж трудно свыкнуться с мыслью, что у тебя теперь есть девушка. Правда, признаюсь, это слишком вольное толкование слова «девушка».

— Девушка… — пробормотал я. — Звучит как-то… недостаточно, — это слово казалось слишком преходящим. Недолговечным.

Она провела пальцем по моей щеке:

— Ну, не знаю, должны ли мы посвящать его во все кровавые подробности, но ему ведь потребуется объяснение того, почему я провожу здесь столько времени. Не хочу, чтобы шеф Свон выписал на меня официальный запрет.

— Ты действительно будешь здесь? — спросил я, внезапно встревожившись. Это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой — только дурак способен на такое рассчитывать.

— Пока ты этого хочешь.

— Никогда не перестану, — предупредил я ее. — Я тут о вечности рассуждаю.

Эдит приложила пальцы к моим губам и закрыла глаза. Похоже, она чуть ли не жалела, что я сказал это.

— Тебе… грустно такое слышать? — спросил я, пытаясь как-то назвать выражение, которое видел на ее лице. «Грустно» показалось самым подходящим словом, хоть и не очень точным.

Ее глаза медленно открылись. Она не отвечала, просто долго молча смотрела на меня. Потом вздохнула:

— Пойдем?

Я машинально бросил взгляд на часы микроволновки.

— А для визита не ранова… — погоди, забудь, что я спросил.

— Забыто.

— Это нормально? — поинтересовался я, показывая на свою одежду. Может, мне следует одеться поприличней?

— Ты выглядишь… — Эдит вдруг расцвела улыбкой, демонстрируя ямочки, — …соблазнительно.

— Другими словами, мне лучше что-то изменить?

Она засмеялась, качая головой:

— Никогда не меняйся, Бо.

Потом Эдит встала и шагнула ко мне, ее колени оказались прижатыми к моим. Она обхватила ладонями мое лицо наклонялась, пока между нами не остался всего дюйм.

— Осторожно, — напомнила она мне.

Слегка склонив голову набок, она мягко коснулась губами моих губ.

«Осторожно! — мысленно кричал я на себя. — Только не двигайся». Руки сжались в кулаки. Я знал, что она не может не почувствовать, как кровь бросилась мне в лицо.

Ее губы плавно скользили по моим. Эдит становилась увереннее в себе, а губы ее — более настойчивыми. Я почувствовал, как они слегка приоткрылись, и ее дыхание окутало мой рот прохладой. Я не вдыхал, точно зная, что ее аромат заставит меня потерять голову.

Пальцы Эдит погладили мои виски, спустились к подбородку, притягивая мои губы еще ближе к ее.

«Будь осторожен!» — кричал я себе.

А потом, ни с того ни с сего, в ушах у меня раздался звон, гулко отдающийся в закружившейся голове. Вначале я не мог сосредоточиться ни на чём, кроме губ Эдит, но потом начал проваливаться в тоннель, а ее губы отодвигались всё дальше и дальше.

— Бо? Бо?!

— Эй… — попытался ответить я.

— Что случилось? С тобой всё в порядке? — встревоженный голос Эдит помог мне вернуться обратно. Я не совсем отключился, так что это было довольно просто. Два глубоких вдоха — и я открыл глаза.

— Всё хорошо, — сказал я. Она уже отстранялась, но руки оставались протянутыми ко мне: одна приносила прохладу моему лбу, другая лежала на затылке. Лицо Эдит было бледнее обычного. — Просто… вроде бы на минутку забыл, что нужно дышать. Извини, — я еще раз набрал полную грудь воздуха.

Эдит недоверчиво разглядывала меня:

— Забыл, что нужно дышать?

— Я пытался быть осторожным.

Внезапно она рассердилась:

— Ну что мне с тобой делать, Бо? Вчера, когда я тебя поцеловала, ты кинулся на меня. А сегодня потерял сознание.

— Прости.

Эдит глубоко вздохнула, потом, молниеносно наклонившись, поцеловала меня в лоб и проворчала:

— Хорошо, что у меня не может быть инфаркта.

— Хорошо, — согласился я.

— Я никуда тебя такого не могу вести.

— Нет, я правда в порядке. Полностью вернулся в норму. И потом, твоя семья всё равно решит, что я сумасшедший, так какая разница, если я буду еще и неважно держаться на ногах?

Она нахмурилась:

— Ты имеешь в виду — хуже, чем обычно?

— Ну да. Слушай, я пытаюсь не думать о том, что мы собираемся сделать, поэтому лучше бы нам уже пойти.

Эдит покачала головой, но взяла меня за руку и потянула, помогая встать со стула.

На этот раз она даже не спрашивала, а молча направилась прямо к водительскому месту моего пикапа. Стало ясно, что после этого позорного эпизода спорить бессмысленно. К тому же я все равно понятия не имел, где она живет.