Жизнь и приключения Робинзона Крузо [В переработке М. Толмачевой, 1923 г.]

Капитан, между тем, объявил, что он не только спасен и свободен, но нашел сильных союзников и приглашает изменников немедленно принести повинную, в противном же случае они будут убиты без всякой пощады. Парни тут же повалились на землю и стали убеждать, что они никогда и не собирались примыкать к бунтовщикам, но только под страхом расстрела исполняли их волю.

Робинзону показалось, что те говорят искренно, капитан и он вышли из лесу и предстали перед испуганными матросами. Кажется, им показалось, что перед ними грозный дух леса, потому что только строгий окрик капитана помешал им удариться в бегство.

Узнав, что первая партия вся сдалась, они усердно стали молить позволить им встать на защиту капитана и бороться за возвращение ему корабля.

Крики ушедших, между тем, раздавались все глуше, наконец, затихли совсем.

Долго сидели в ожидании Робинзон с капитаном и матросами, их начало клонить ко сну. Вдруг из темноты вынырнула фигура Пятницы. Смеясь, наклонился он к уху своего друга:

— Все устали, ходить не могут… Легли! Тот белый, что с нами, сторожит пещеру. Я ушел, хочешь, один перебью всех? Кричали много, теперь лежат.

Но Робинзону не хотелось крови, он предложил капитану другой способ. Ночь была безлунная, и под деревьями стояла полная тьма. Хорошо бы всем отрядом подойти к неприятелю и при помощи двух матросов, удостоенных доверия капитана, предложить им сдаться, припугнув крупными силами, пришедшими ему на помощь. Все согласились и двинулись в путь, нарочно громко бряцая оружием и стараясь шумом изобразить большой отряд. Этот нехитрый прием снова увенчался успехом.

Люди с неспокойной совестью всегда бывают пугливы. Заслышав движенье, один из бунтовщиков; тревожно окликнул:

— Эй, кто идет там?

Матрос, назначенный для переговоров, заорал во все горло:

— Дик, это ты? И другие с тобой вместе?

— Ну, да, конечно! Это ты, Том?

— Да, да, это я! Пришел вам сказать, чтобы вы бросали оружие и сдавались скорей, не то вы пропали!

— Да кому же сдаваться-то? Этот остров как заколдованный: никого не видно, а лодка оказалась испорченной, и теперь нас два часа водила нечистая сила, пока мы не свалились с ног от усталости. Где же люди с баркаса?

— Они убиты все до одного, а мы взяты в плен! Наш капитан нашел здесь сильное подкрепление сдавайтесь же скорей!

— Ладно, Дик! Видно, ничего не поделаешь, мы совсем измучены. Но где же они? Кому нам сдаваться? Скажи им, что мы согласны!

Тут выступил сам капитан:

— Эй Дик, и все вы там! — закричал он, — узнаете вы мой голос? Так слушайте же: только тем, кто сдастся сию минуту, обещаю я пощаду!

Тогда бунтовщики смиренно сложили все бывшее у них оружие и выразили готовность присоединиться к отряду капитана.

Пятница, два матроса и первый пассажир подошли и крепко связали им руки, потом Робинзон приказал под конвоем отвести их на «дачу», вблизи которой они случайно находились.

Люди были совсем измучены и голодны, на счастье, кладовая «дачи» была хорошо снабжена провизией, костер вскоре разложен, Пятница взялся за стряпню, и через час все были накормлены. Затем пленников заключили в ограду, убрали лестницы и Пятница с матросами, зарядив ружья, взялись сторожить их. Впрочем, никто, кажется, и не помышлял о побеге, пленники немедленно повалились на солому и заснули, очень довольные, по-видимому, таким оборотом дела.

На другое утро капитан отправился вести переговоры сперва с теми, что были заключены в пещеру, потом с остальными. Тем и другим он сказал приблизительно одно и то же.

Начальник острова, в виду раскаяния людей, которых сбили с толку, дарует им жизнь, но он властен только в своих владениях. Когда же корабль придет в первый же европейский порт, то их непременно повесят, потому что бунт на море карается всей строгостью законов. Только одной заслугой могли бы они попытаться искупить свою вину — помощью своей против бунтовщиков, завладевших кораблем. В этом случае он со владельцем острова будут стараться испросить им прощение перед властями.

Все эти люди, не уверенные до сих пор в том, что доживут до вечера, с восторгом ухватились за свое спасение. Они обещали драться до последней капли крови за восстановление капитана в его правах и говорили, что будут его неоплатными должниками на всю жизнь.

Когда капитан рассказал Робинзону о том, чем кончились его переговоры, тот посоветовал все же не доверять недавним изменникам до конца. Пусть передаст им, что начальник острова (никто не угадывал, что звероподобное существо и есть как раз то могущественное лицо) требует, чтоб капитан отобрал десятерых более надежных и, вернув им оружие, дал возможность доказать свое раскаяние, шестеро же остальных должны остаться пока заложниками и, если товарищи их изменят своему долгу, то все они будут немедленно повешены на берегу в виду корабля.

Мера эта оказалась очень хороша: уж дело заложников было внушить остальным, что, видно, с начальником шутки плохи и что необходимо оправдать оказанное им доверие.