Жизнь и приключения Робинзона Крузо

Я захворалъ 16 іюля. Чрезъ три дня посл сего лихорадка такъ усилилась, что я пролежалъ въ постели весь день, безъ пищи и безъ питья. Меня томила жажда, и я былъ такъ слабъ, что не могъ встать съ постели и сходить за водой. Я опять молился, говоря: Господи, обрати лице Твое ко мн; Господи, помилуй меня. Вотъ молитва, которую я произносилъ и которую не переставалъ повторять въ теченіе двухъ-трехъ часовъ до конца пароксизма. Потомъ уснулъ. Проснувшись ночью, я почувствовалъ, что мн стало легче, только былъ слабъ и хотлъ пить. Воды не было ни капли. Нужно было оставаться въ постели и дожидаться утра. Я опять уснулъ и видлъ страшный сонъ, который я вамъ сейчасъ разскажу.

Мн казалось, что я сижу на земл, за стной моего жилища, на томъ самомъ мст, гд сидлъ во время бури, слдовавшей за землетрясеніемъ. Я увидлъ, что какой-то человкъ спускался ко мн изъ черной, густой тучи, окруженный вихрями огня и пламени. Съ головы до ногъ, онъ весь блисталъ подобно вечерней звзд и глаза мои помрачились отъ этого свта. Я не могу вамъ описать того ужаса, который былъ во мн при взгляд на его грозную осанку. Когда онъ коснулся ногами земли, она поколебалась, точдо также, какъ и въ прошедшемъ землетрясеніи, и засверкали со всхъ сторонъ молніи.

Сойдя на землю, онъ сталъ подходить во мн, вооруженный длиннымъ копьемъ и намревался убить меня. Остановясь отъ меня въ нсколькихъ шагахъ, онъ произнесъ страшнымъ голосомъ слова, еще боле страшныя для маня: «посл многихъ испытаній и внушеній свыше, ты не обратился на путь истинный: такъ умри же сейчасъ, нераскаянный гршникъ!» При этихъ словахъ онъ поднялъ свое страшное копье, чтобы умертвить меня.

Это видніе страшно поразило меня. Не только во время самаго сна я былъ объятъ необыкновеннымъ ужасомъ, но и посл пробужденія моего этотъ ужасъ сохранялся во мн во всей сил, не смотря на то, что уже былъ день и здравый смыслъ доказывалъ, что все это было не больше какъ сонъ.

Увы! — едва ли я имлъ какое-нибудь понятіе о Божеств. То, чему я научился въ дом моего отца, было забыто. Вс добрыя наставленія, данныя мн прежде, изгладились отъ постоянно дурной, разгульной жизни, проведенною мною въ теченіе восьми лтъ съ моряками, которые были безнравственны и безрелигіозны до высочайшей степени. Въ продолженіе этого времени мн никогда не приходило на мысль обратиться къ Богу и удивляться Его премудрости, благости и милосердію, или погрузиться внутрь самаго себя и понять свою бдность и ничтожество. Я находился въ какомъ-то огрубніи, изъ моего сердца было изгнано стремленіе къ добру и отвращеніе отъ зла. Я сдлался безпеченъ, грубъ и испорченъ въ той же мр, въ какой находилась большая часть матросовъ, бывшихъ товарищей моихъ; я слдовалъ только внушенію своихъ порочныхъ мыслей и природнымъ побужденіямъ.

Легко поврить тому, что мною было скаозно сейчасъ, если принять въ соображеніе мои прежнія дла. — Во время своихъ несчастій, которымъ я подвергался почти непрестанно, никогда я не подумалъ, что они посылались въ наказаніе мн за мои преступленія, за неповиновеніе отцу и на худую жизнь, за отчаянную мою поздку на пустынные берега Африки. Я не обращалъ никакого вниманія на то, чмъ могло кончиться это путешествіе, и не просилъ Господа, чтобы Онъ направилъ меня на путь истинный и защитилъ отъ дикихъ зврей и людей, которыми я былъ окруженъ со всхъ сторонъ. Я дйствовалъ тогда какъ безсловесное животное, по инстинкту.

Когда я былъ принятъ радушно добрымъ капитаномъ португальскаго корабля, у меня не было никакого чувства признательности. Посл, когда я претерплъ кораблекрушеніе близъ теперешняго моего острова, когда ежеминутно былъ готовъ погибнуть въ волнахъ, совсть моя не тронулась, и я все это приписывалъ одному случаю, а не рук Провиднія.

Правда, будучи выброшенъ на островъ и видя, что кром меня никто не былъ спасенъ изъ моихъ товарищей, я чувствовалъ восхищеніе сердечное, какой-то восторгъ, похожій нсколько не истинную благодарность; но это чувство происходило отъ той радости, что я спасенъ и живъ. Радость моя нисколько не отличалась отъ радости, которую чувствуютъ обыкновенно матросы, достигшіе земли посл кораблекрушенія. Они посвящаютъ первыя минуты пьянству и спшатъ скоре забыть все прошедшее въ стаканахъ съ виномъ и тарелкахъ съ кушаньемъ.

Землетрясеніе, само по себ ужасное явленіе природы, прямо указывающее на невидимую силу, которая одна держитъ въ своихъ рукахъ бразды всей воеленной, мало повліяло на меня. Лишь только оно прошло, какъ мои душевныя потрясенія, страхъ и вс впечатлнія во мн изчезли, и я не думалъ уже боле о суд Божіемъ.