Читаем Жизнь и книги Льва Канторовича полностью

В.

К. 1930

и шой

положение Л. общими (1927),

На

Книга вой мировой и В ней

На в рый на куски, щупальца и на ловы, одна в В ки из с Швейка и дат. Письмам Шихтеля знаменитые «Пуанкаре? Ну, это (Напомним времени, что «Правда» в 1930 году М. Кольцова «Пуанкаре-война».)

Страшные с сатирическими портретами социал-демократов, голосо­вавших за военные кредиты. Так читатель видит и тех, кто разжег войну, и тех, кто потворствовал военному по­жару. Недавнее прошлое и сегодняшний день оказались связанными между собой. Текст и рисунки отразили по­дробности военной и политической жизни в годы миро­вой войны и факты текущей международной политики. Здесь и в тексте и в рисунках использованы материалы прессы, телеграммы, радиосообщения. Авторы не претен­довали на какие-то открытия, главным для них была до­кументальная обоснованность, достоверность. Кажется, как в детстве, художник сделал квадратики, в которых давал картину в последовательности — эпизод за эпизо­дом. Солдат, безнадежно рвущийся из пут колючей про­волоки. Раненый русский матрос с повязкой на лбу: «Которые временные, слазьте!» Силуэты немецких рево­люционных рабочих, отбрасывающие гигантские тени. Пастор, призывающий школьников бороться с революци­ей и большевизмом; за спиной пастора—офицер. (Этот же офицер появляется и на других рисунках — характер­ное для художника стремление к развитию сюжета.) И еще, и еще — кадры газетной хроники. Молодой ки­тайский революционер, казненный чанкайшистами. И не­мецкий комсомолец, избитый полицейскими. И француз за тюремной решеткой: приговорен за антимилитарист­скую пропаганду среди рекрутов. И немецкие рабочие в схватке со штрейкбрехерами.

Авторы подчеркивали опасность фашизма, тень кото­рого уже нависла над миром. В тексте приводятся мили­таристские призывы Гитлера, еще только рвущегося к вла­сти, а на рисунках рядом изображены военный в каске с фашистским значком и штатский, у которого в каждом глазу по свастике. И у того и у другого страшные ноздри-дыры, напоминающие отверстия орудийного ствола...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии