Жизнь и книги Льва Канторовича

С такими героями подружился и писал о них Л. Кан­торович. После службы в пограничных войсках в году он как бы остался сверхсрочником. Он видел в защитниках рубежей страны людей, которые прини­мают на себя первый удар. В трудный час писатель оказался рядом с ними.

Товарищи Канторовича помнят его молодость, силу, энергию, говорят о красоте и мужестве. Он живет в их памяти. Читатели знают лучшие его произведения. «Че­ловек это то, что не умирает вместе с телом, но оста­ется в общем движении живых»,заметил как-то пи­сатель Петр Павленко. Обращаясь к жизни Льва Влади­мировича Канторовича, мы скажем о его пути и книгах, о его рисунках, о том, что осталось после яркого и муже­ственного человека:

Пусть в часы величия и славы

Вместе с нами выйдут на парад

Канторович, павший у заставы,

Инге[1] не вернувшийся назад.

(Е. Рывина)

Первая глава

справочной книге «Весь Петроград» за 1915 год на странице 281 сообщается: Канторович Влади­мир Абрамович, помощник присяжного поверен­ного, жил по Суворовскому проспекту, 48—54, литератор. Суворовский, 48... Дом на углу Кирочной и Суворовского пережил войны и блокаду, помнит красноармейцев, шагавших к Смольному в ок­тябре семнадцатого, и зарево пожара в блокадном гос­питале, что расположился неподалеку. В этом доме 3 февраля (21 января) 1911 года родился будущий ху­дожник и писатель Лев Канторович.» Отца знали не только как юриста, хотя именно эта профессия давала возможность семье жить в Петербурге — Петрограде, слово «литератор» не случайно появилось в книге «Весь Петроград». Юрист и литератор из 54-й квартиры писал стихи и даже печатал их, правда под псевдонимом, встречался с писателями, критиками, художниками. Двое его детей росли в атмосфере, располагавшей к ран­нему раскрытию дарования. Леву не влекло к стихам, но очень рано он начал рисовать. Он делил лист бумаги на клетки, брал в руки карандаш и на ходу придумывал сюжет рассказа, в каждую клетку занося очередной эпи­зод. Сестра Оля[2] должна была сидеть рядом, иначе брату играли в Часто он в за и в про­в игр.

В 1922 в откры­Город го­поры, еще на памяти был недавний искали приюта на и уже об Возглавил и им режиссер Брян­Конек-Горбунок, а А. Бруштейн, А. Макарьева, С. Маршака А. А. Брянцев собрал вокруг себя худож­ников, молодых артистов, заведовать литературной пригласил Самуила Яковлевича Маршака. Как и многие ленинградские ребята, Канторович видел представления ТЮЗа, вскоре он оказался там не зрителем. Один из отца, критик Корней Чуковский, обратил внимание мальчика, Сначала художник Михаил Александрович Григорьев, не­обычной биографии, летчик мировой войны, занимался с Левой индивидуально, а потом при­гласил его в художественную студию им. 3. И. Лилиной, тогдашней Петроградским губернским отделом воспитания. Студия была тесно связана с ТЮЗом, от бывшего особ­няка на улице Чайковского и сту­дийцы делили время между театром и учебными клас­Б. Зон сцениче(приходил занятия Брянцев), актеры были часто сверстниками тех, кто зале. Одаренных ребят собрал вокруг себя ху­дожник М. Григорьев, который наряду с В. Бейером и М. Левиным оформлял многие спектакли ТЮЗа в 20— годы.