Жизнь и книги Льва Канторовича

 В вошла лишь малая часть «А. В то время как уже второй, он И на Лев Владимирович, (лишь в текст М. по истории Арктики, участвовавшему. Хотя в книге сведения об истории Северного ского и подробности самой конечно же рисунки. утверждал автор текста, построен шести рисунках, в которых художник моменты плавания».

Во весь ход экспедиции И изображены многие участники (О. Шмидт, В. Визе, Э. Кренкель), но особенно ны важные эпизоды, представленные с подробностями, в рисунках, следующих один за другим.  Так передан аврал, связанный с потерей винта и переносом груза с кормы на нос. Вот темы этого сюжета: рисунок, Шмидта, который, выслушав рапорт капитана, приказал начать работы по перегрузке: еще рисунок на нем изображено переодевание научных работников, которые становятся грузчиками; на следующем рисунке бегущие по палубе грузчики; радист Кренкель, упавший под тяжелым мешком; момент перекура; снова грузчики с мешками. Подобным же образом целая серия рков была посвящена заключительным эпизодам вы«Сибирякова» изо льдов. Такое, идущее еще с детлет и первых театральных зарисовок, стремление построениям обнаруживает в Канторовиче писательские задатки, которые вскоре проявились.

 После трехмесячного плавания по Северному морскому пути, а затем водам Тихого океана израненный льдами «Сибиряков» был отбуксирован в один из японских портов: предстоял ремонт. Так, неожиданно для себя, Л. Канторович вместе с командой корабля попал в Японию. Наблюдений и зарисовок хватило на книжку, в которой он впервые был не только автором рисунков, но и очерков, ярких и острых, отразивших впечатления прежде всего от встреч с художниками. «Пять японских художников» — так называлась книга. В ней выразительные портреты, психологические характеристики, свободные рассуждения и размышления. Очерки не равнозначны по глубине анализа, силе обобщения, но есть в них наблюдения, которые и сегодня звучат актуально. Конечно, автор-художник интересовался прежде всего тем, что представляют собой «основные элементы всей культуры современной Японии». Конечно, автор-путешественник стремился увидеть незнакомый мир, передать впечатления о далекой и близкой, соседней стране. Получились заметки живые, не банальные. Художник Канторович помогал рождению писателя. Без всяких скидок можно зать: и сейчас эта оригинальная работа, ставшая библиографической редкостью, будь она издана, ла бы читательское внимание.

 В книге шесть очерков, в пяти из них — пять и социально-политических характеристик. Первая глава (очерк) — ключ ко всей книге. На ее открытии Л. Канторович нарисовал портрет старого учителя японского ка, художника и историка искусств. Всю жизнь он мечтал посвятить себя одному только искусству рисования ной тушью и акварельными красками на тонкой рисовой бумаге и но шелку. Но он беден, бедняком был всегда и потому не мог позволить себе заниматься любимым лом. Старый учитель много рассказывал русским гостям о великих художниках и каллиграфах. Среди прочих историй он вспомнил и одну, которой открывается книга. Это легенда о двух художниках, она определяет сюжетное построение всех очерков, связана с финалом всей работы. Художников звали Бунцо и Ай-Гай, они жили восемьсот лет назад... Это легенда о двух судьбах, о   внешнем, поверхностном и о глубокой содержательности подлинного искусства, о том, наконец,  что прижизненная известность еще не определяет истинную ценность художника.

 ...Бунцо жил в богатстве и среди богатых, его картины покупали, и он был всем нужен. Ай-Гай не имел ничего. Он написал картину на тонкой японской бумаге и поставил имя знаменитого Бунцо: только так удалось ему продать картину и получить большие деньги. Когда Бунцо увидел «свою» картину, он сказал: «Я никогда не смог бы нарисовать так прекрасно». Герой очерка «Художник остался неизвестным и умер в бедности» не напрасно рассказал эту притчу, она связана и с его судьбой. Читатель увидит связь притчи и с последующими очерками, особенно с посвященным художнику Кимуре «Великий Кимура-сан, его ученики, фотографы и рекламы . Начинается очерк с рисунка на целую страницу.    

На рисунке автор книги изобразил пожилого человека в очках. С редкими волосами голова, еле приметная улыбка по­на маску. Тонкие вытянуты вперед. Первые же строки, слеза столь опреде­названием, харак­авторское отно­к «герою»: «Хозя­ин — юркий, сухой японец кимоно — Киму.. Все время суеулыбаясь и потирая коричневые руки,