Жизнь и деяния графа Александра Читтано. Книга 5

Назло всем врагам, еще до весны здоровье ко мне вернулось. Пусть не полностью. Зато и сил больших не требовалось. Генералы вполне справлялись без меня. Фон Штофельн, пока нет войны, в должности главноначальствующего безупречен. Кейт даже и для войны годится. А Левашов в мирное время просто мается. Шутка ли: больше полувека на службе! Мирных лет из этого срока… Может быть, года три или четыре. Теперь ему не то что повоевать, даже поспорить стало не с кем: Апраксин выхлопотал, через канцлера, высочайшее повеление прибыть в Петербург и по первому снегу туда умчался. За какие заслуги Елизавета пожаловала его чином генерал-аншефа — право, не ведаю. Разве за беспардонную похвальбу? Как он себя аттестовал — мне писали. Выходило, что Степан Федорович едва ли не в одиночку одолел осман; а граф Читтанов, ежели имеет какую заслугу, то разве ту, что прислушивался к мудрым и осторожным советам своего подчиненного.

Гораздо хуже судил обо мне и моих делах его покровитель, канцлер Бестужев. Критиковать военные распоряжения не пытался, зато Ак-Кадынларский трактат представлял ужасным и прямо вредительным. Дабы воздействовать на чувства императрицы, сокрушался о возвращении графом Читтановым несчастных православных жителей под тираническую власть магометан и о неразумном предпочтении торговых привилегий (кои в любой момент могут быть отняты) более основательным территориальным выгодам. Прямых обвинений не выдвигал, но делал тонкие намеки о пренебрежении государственным интересом в угоду собственной ненасытной корысти. После этого, как заправский акробат, канцлер совершал в своих рассуждениях головокружительное сальто-мортале и столь же напористо доказывал, что сей ужасный и вредительный трактат, как бы плох он ни был, все-таки должен быть ратификован! Думаю, лишь то, что императорский трон занимала женщина, воспринимающая сии слова через призму дарованной Господом прекрасному полу своеобразной логики, позволяло Алексею Петровичу казаться убедительным. Так или иначе, ратификационные грамоты были подписаны и обменяны — а мне прислано письмо, выражающее монаршее неудовольствие! Оправдываться и что-либо доказывать, в положении, когда противник может нашептать все, что угодно, прямо государыне в ушко, а мои возражения приходят, в лучшем случае, через месяц… Да просто унизительно, наконец! Я отписал о желании получить абшид, ввиду болезни.

Ответ императрицы, на сей раз ласковый, несколько сгладил обиду от предыдущего письма. Елизавета сочла неприличным оставить победителя турок совсем без награды. Генерал-фельдмаршальский чин, деревни… На черта мне они?! Хотя… Прочел список пожалований еще раз. Село Бекташево? Угодила, Лизавета Петровна! Некогда я же тебе его продал, за символическую плату в один рубль. Как раз перед побегом за границу. Если есть в целом свете место, где чувствовал себя дома — то вот оно. Ладно. Поеду в Бекташево. В ответной эпистоле сердечно поблагодарил, спросил дозволения ехать прямо в имение, не заезжая в столицы, ввиду прискорбного состояния здоровья, и пожелал взять, раз уж полную отставку дать неугодно, полагающийся по указу годовой отпуск. Да еще, чтобы разрешила выкупить у крымских жителей кусок берега, верстах в пятнадцати к юго-западу от Кафы. Место там очень приглянулось: подходит для палаццо на старость. А в ожидании ответа обратился к полузабытым коммерческим делам.

Постоянное внимание к сей сфере не требовалось. Приказчики хорошо справлялись с текущими вопросами: пожалуй, лучше, чем справился бы сам хозяин, если бы вдруг вздумал ими заняться. Но мировая конъюнктура, стратегия, отношения с властями… Последний аспект удалось частично переложить на Петра Шувалова, ставшего компаньоном во всех начинаниях; для прочих ему широты взгляда не хватало.

Теперь мой приватный секретарь Марко Бастиани разложил стопами, по предметам, целый сундук накопившихся депеш со всех концов света. Самое главное он, конечно, и раньше докладывал — но чрезвычайного ничего не происходило, а все остальное я почитал возможным отложить до более спокойных времен. И вот они, наконец-то, наступили.