Жизнь экспромтом

— Может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь? Найти нужный размер, например? — Вся переполненная услужливостью, продавщица уже совершенно забыла про Фрэнки и ринулась на помощь к Рите. Но тут уж ей пришлось поработать не только языком. Нагруженная, как мул, стопками одежды, которую Рита успела себе выбрать, она повела ее к примерочной и при этом продолжала восторженно изливать свои чувства:

— Если вам что-нибудь понадобится, я буду тут рядом, возле кабинки!

— Как, по твоему, эти брюки меня не полнят? — По прошествии двадцати минут, когда уже было перемерено неисчислимое количество разной одежды, Рита встала перед огромным зеркалом, которое — какая досада! — располагалось вне пределов примерочной кабинки. На ней был надет ослепительно белый брючный костюм, и воркующая продавщица всеми силами пыталась убедить ее в том, что она в нем выглядит, как Бьянка Джеггер в день свадьбы. Доводы продавщицы Риту не убеждали. На самом деле у нее были сильные подозрения, что она в нем выглядит, как Элвис Пресли, когда ему пришлось сесть на диету и питаться одними сушеными бананами. Чувствуя потребность в честном совете (а таковой могла дать только лучшая подруга), она призвала на помощь Фрэнки, которая в это время занималась тем, что, лениво развалившись на кожаном диванчике, просматривала стопку глянцевых журналов. Диванчики были предусмотрены персоналом специально для того, чтобы не дать возможности скучающим мужьям и бойфрендам ускользнуть из магазина раньше времени и при этом унести с собой свою кредитную карту.

Рита скривила физиономию.

— Ну, что, я в этом похожа на Элвиса?

Оторвавшись от «Американской моды», Фрэнки сочувственно кивнула:

— И не просто на Элвиса, а в Лас-Вегасе.

С проклятиями Рита бросилась обратно в примерочную мимо неизменно улыбающейся продавщицы. Она стащила с себя столь оскорбительно полнящий ее костюм и бросила его в кучу других отвергнутых ранее вещей, размерами уже напоминавшую грандиозный купол. Что бы она ни примеряла на сей раз, все оказывалось либо не того цвета, либо не того размера, либо не того стиля, либо вообще не подходило к ее фигуре. Просто какой-то кошмар. И кому это пришло в голову назвать хождение по магазинам оздоровительной терапией? Очевидно, этот человек сам нуждался в оздоровительной терапии. А после такого вояжа та же самая терапия, по всей видимости, могла понадобиться и Рите.

— А что, если нам отправиться в «Гэп»? — спросила Фрэнки, когда они уже сидели в машине, оставив позади себя магазин с его персоналом, вынужденным разгребать и складывать на полки все те горы одежды, которые Рита успела им накидать. После постигших ее переживаний она вела себя на удивление законопослушно, отказывалась лихачить из опасения получить новую квитанцию на штраф и, стоя на светофоре, пыталась разглядеть, что это за знаменитость сидит за рулем ядовито-розового «Корветта», который шел бок о бок с красным «Феррари Тестаросса», за рулем которого сидел мужчина достаточно старый и лысый, чтобы кого-нибудь собой заинтересовать.

— То есть как? — с удивлением переспросила Рита. — Ты хочешь сказать, что нам следует одеться в одинаковые фруктового цвета майки и бриджи? — Для Риты это звучало нонсенсом. — Дорогая, мы же идем на праздник в Беверли-Хиллз, а не на какую-нибудь сельскую попойку.

Впервые в жизни она собиралась пожертвовать своим пристрастием к вызывающим туалетам и надеть на себя что-нибудь строгое и элегантное. У нее было такое чувство, что сегодняшний вечер предоставит ей возможность попасть в «круги» — это слово она слышала очень часто, его шепотом произносили люди, когда хотели раскрыть секрет достижения успеха в Голливуде. К сожалению, единственными людьми, в «круги» которых она до сих пор имела возможность попасть, были товарищи Мэтта по занятиям серфингом, охранники на стоянках и мексиканские парни, которые упаковывали ее покупки в универсаме «Ральфз». Все остальные «круги» — несмотря на эпизодические приглашения Дориана — оставались для нее закрытыми.

Светофор переключился, и они тронулись с места, пытаясь не задавить ненароком стоящую на переходе толпу японских туристов, увешанных супернавороченными «Никонами» и необъятными хозяйственными сумками, которые просто лопались от новогодних сувениров. Японцы непременно желали сняться перед небоскребом Беверли-Уилшир, который служил домом Ричарду Гиру в фильме «Хорошенькая женщина».

— Есть идея прийти и произвести там фурор, — продолжала Рита, разглядывая сидящую в «Корветте» женщину — одетую в леопардовую шкуру и увешанную бриллиантами блондинку с таким количеством подтяжек на лице, что, казалось, ее лицо потеряло способность к мимике и превратилось в фарфоровую маску. — А что, если мы зайдем вон в тот магазин? — Она махнула рукой вперед, указывая на огромное, трехэтажное здание, представляющее собой бетонный монолит со стеклянным фасадом.