Жизнь экспромтом

— Что? Что это вы несете? Это не ваше место! И вообще надо смотреть, куда едешь. Если не умеете водить, то лучше вообще не садиться за руль такого музейного экспоната! — Он с отвращением посмотрел на Ритину «Жар-птицу», задний бампер которой стал теперь гораздо меньше напоминать распущенный птичий хвост и превратился скорее в хвост повыдерганный и поджатый. На земле лежали куски разбитого металла. Хлопья краски устилали асфальт, как конфетти.

— Вы же знаете, что я тут ни при чем. Это ваша вина, что вы не смотрели, куда едете. — Она посмотрела на него, стараясь держаться храбро, хотя на самом деле у нее тряслись коленки. На нем снова была надета его дурацкая шляпа. Ничего удивительного, что он ничего перед собой не видит.

Он ухмыльнулся.

— Эй, послушайте, разве это я наехал на вас задним ходом?

— Нет, вы наехали на меня передним ходом.

Они впились друг в друга глазами. У них снова начинался очередной психологический поединок. С тоской вздохнув, он снял шляпу и пробежал пальцами по растрепанным волосам. Это уже становилось привычкой. Дурной привычкой.

— Слушайте, я не могу тут стоять с вами бесконечно и спорить. У меня работа.

— У меня тоже, — возразила Фрэнки. Черт. Работа. Она уже почти про нее забыла.

— Таким образом, я полагаю, что нам надо обменяться телефонными номерами. Для улаживания проблем по страховке. — Последнее слово он особенно подчеркнул.

Фрэнки почувствовала, как у нее сжимается желудок. С ее английским акцентом он наверняка имел все основания подозревать, что она не застрахована. Она смотрела, как он шарит в заднем кармане своих выцветших «левайсов», на два размера больше, чем надо, потом в кармане потасканной кожаной куртки с дырой на одном рукаве, и решила сблефовать. Она не скажет ему правду, с какой стати? Их отношения вряд ли можно назвать дружественными. Ему, скорее всего, доставит величайшее удовольствие позвать копов и упрятать ее в тюрьму. От этой мысли ее внутренности похолодели. Перспектива представлялась не такой уж нереальной, и дело тут не в ее разыгравшемся воображении, а в самом настоящем предчувствии.

В конце концов он нашел какую-то старую шариковую ручку с обгрызенным концом. Она посмотрела на нее. Очень хорошо, что у него такая ручка. Перед ее мысленным взором блеснул образ другой ручки фирмы «Мон Блан», которую Хью всегда держал во внутреннем нагрудном кармане своего пиджака.

— Итак, как ваше имя?

— Фрэнки… Фрэнки Пиклз. — Потом она назвала номер Ритиного телефона, чувствуя, как от стыда ее лицо заливается краской.

Он накорябал его на внутренней стороне спичечного коробка, а затем, оторвав от него кусочек, точно так же накорябал свое. И протянул его через окно.

— А это мое.

Она взяла его дрожащей рукой и бросила взгляд на написанное. И тут только до нее дошло. Неожиданно аккуратным почерком, хотя и расплывшимися чернилами, там был выведен телефон, а под ним имя: Рилли. У нее упало сердце. Это был ее новый босс.

…В студии было полно народу и царила муравьиная суматоха. «Крутые парни» с пивными животиками и в майках с эмблемами хэви-метал взбирались на подмостки высотой двадцать футов, в то время как тощие «инфернальные личности, выходцы с того света» с черными повязками на лбу и татуированные черепом и костями монтировали осветительную аппаратуру стоимостью в сотни тысяч долларов. Скелетоподобные стилисты, с головы до пят во всем черном, сновали по всему павильону с ворохами одежды в руках, а художественные ассистенты разгружали инвентарь и паниковали по поводу того, что, возможно, они что-то забыли. В дальнем углу павильона команда визажистов суетилась со своими губками и тональными кремами.

Подальше от опасных зон разместились директор, продюсер и заказчики. С царственным величием они сидели на высоких парусиновых стульях и обозревали разворачивающуюся у них перед глазами сцену. При этом они обсуждали «концепции» и «фирменное лицо продукта», пили кофе со сдобными булочками и пончиками, которые поставлялись сюда Ширлином — разорившимся техасцем, который сперва работал в аэрофлоте, а потом стал возглавлять отделение общественного питания в Голливуде. Ширлин уже давно работал с особо влиятельными директорами Западного побережья и хорошо знал их вкусы: он всегда заранее, с вечера, загружал свой прицеп свежими продуктами от фирмы «Криспи Крем Донат» на улице Ван Нуис.