Жизнь «до» (СИ)

Выходить из шалаша никто явно не собирался, но не по причине бестактности. Нет. Кошкоты вольный народ, дикий. Они просто не понимают, что в этом такого запретного, ведь некоторые женщины ходили без туники. Только в набедренной повязке, а иные и вовсе без нее.

Хотя понять их можно, ведь жара даже в шалаш забралась, обратившись в духоту. Дышать было трудно, а все тело ото сна казалось вялым и безвольным. Будто лук вареный.

– А где…? – наконец одевшись и закатав штанины как можно выше, ткнула я пальцем в пустующую лежанку аспиранта.

Шани стриганула ушами, чуть нахмурившись. Прислушалась. Искала средь звуков снаружи голос Яна.

– Идем, – вскочила она и стремительно направилась к выходу.

Остальные тоже поднялись, но дождались, пока я покину Дом Совета, а уж потом отправились следом.

Удивительно, но вместе с тем, что мне оказывали почтение, я словно бы была с кошкотами на равных. Никаких тебе завтраков в постель, никакого выстроенного в скором порядке за ночь у кострища пантеона во славу Создательницы, ни восторженно кланяющейся и бьющейся в экстазе толпы.

Пронесло, как говорится.

* * *

Мут была права. Дневное солнце палило в десятки раз сильнее и ярче, поэтому ступить за пределы защищенного крышей крыльца, я все никак не решалась. Вместо этого, сощурившись, уставилась туда, куда указывала лапкой Шани.

На одном из островков, окруженном будто бы невысокой плотиной из глины и ветвей, стайка ребятишек-котят с увлечением глядела в заросли бурой травы. В них пара детей постарше и Бранов бродили с длинными, заостренными с обоих концов шестами.

– Рыбу ловят, – пояснила Шани, когда аспирант, чуть присев, замер, разглядывая что-то в мутной воде.

– Рыбу?

Рывок, удар! Самодельный гарпун с всплеском вошел в толщу воды и с силой ударился о дно. Ребятня заулюлюкала, захохотала, когда Ян, огорченно разведя руками, выдернул шест.

– Ми-мо, – самодовольно скрестила я руки на груди.

Пропустить такое представление и остаться стоять так далеко, я не смогла. Как на пожар к берегу бежала.

– Доброе утро! – пропустив колкость мимо ушей, Бранов снова напрягся, готовясь к нападению на ничего не подозревающую рыбину. – А тебе голову, не напечет, Создательница? Стоишь тут на солнце…

Снова удар гарпуна и громкий всплеск. Брызги полетели в разные стороны.

Прикрыв уже порядком нагретую макушку обеими руками, я беззлобно засмеялась.

– Опять мимо!

Котята тоже покатились со смеху, но также беззлобно. Похоже, их одинаково радовал и успех, и неудача аспиранта.

– Поддержала бы, – в ответ хохотнул Ян, попутно слушая указания длиннолапого, тощего подростка с рваным ухом.

У того на верхнем конце шеста уже «сидела» пара-тройка серебристых рыбок. Местный чемпион, видать.

– Понял, – совершенно серьезно кивнул Ян. – Сейчас попробую.

Кот отошел, а аспирант замер. Дождался, пока муть осядет, прицелился и атаковал.

– Ха-ха-а! – счастливо озираясь, завопил Бранов.

Даже я подскочила и прихлопнула в ладоши.

Слабо трепыхаясь, улов наконец был пойман, и Ян, с довольным видом, выполз на берег. Сняв с острия рыбу и бросив ее в корзину, на дне которой уже с десяток таких же рыбех лежало, он улыбнулся Яфе, самоотверженно отгоняющей ребятню. Детвора егозила от нетерпения, так и норовя увести хоть одну пойманную чужестранцем рыбку и заесть сырьем.

Я нахмурилась, поджав губы.

Кошечкой Яфа была красивой. Аккуратные ушки и длинный гибкий хвост… вся в Шани! Она сегодня даже выглядела старше. Будто тот окровавленный, дрожащий комок в лесу и эта тонкая, желтоглазая кошечка, так преданно заглядывающая в глаза аспиранту, два совершенно разных существа. Кошачьи прикосновения и впрямь полностью исцелили ее.

А детвора уже вплотную обступила Яна. Те, что постарше, важно хлопали его по плечам и спине, поздравляя с победой, а малышня хваталась за ноги и висла, не давая и шагу ступить.

Забавно пошатываясь и хохоча, аспирант болтал ногой, качая самого ловкого и крепко держащегося котенка, как на качелях. Восторженный детский визг на всю округу стоял.

– Твой мужчина хорошо ладит с котятами, – Шани неслышно подошла на мягких лапах.

Я нахмурилась, все еще борясь с вдруг переменившимся настроением.

– Он не…

– А вот рыбачит этот мужчина не очень, – все так же лучезарно улыбаясь, перебил аспирант, самому себе дав отзыв. – Никудышный из меня вышел бы кошкот, Шани.

– Это неважно, – склонила голову кошка, поглаживая подбежавшую дочь по спине. – У нас мужи не ловят рыбу и не охотятся. Это женская работа.

Яфа в подтверждение кивнула.

– А чем же тогда они заняты? – с удивлением глядела я на стремительно приближающегося к нам вожака Джахо.

– Ткут, мастерят, плетут веревки, – начала перечислять Яфа, – строят лодки и мосты, обустраивают острова. У них много работы.

– И ведем войны, Создательница, – склонился вожак передо мной, ненавязчиво напомнив, кто есть коты на самом деле и немедля обратился к Бранову. – Мут сказала мне, что вы после заката отправляетесь к Камню Поклонения?

Натянув свою мятую, плохо отстиранную, с одним рукавом рубаху, Ян кивнул. Недолго думая, Яфа ухватила его за плечо и оторвала второй рукав.