Жизнь человека

Так медленно и так лениво
С крыла ложится на крыло.
Но смотрит жестко и ревниво,
И зренье четкость навело.

Заметит утку в плоских плавнях.
Зайчонка бедного в лугах…
Какая мощь в широких, плавных,
Академических кругах.

Пчелы

Стоял дощатый стол
Под ветками в июле.
Кругом шиповник цвел
В густом пчелином гуле.

Пчела к его нутру,
В цветочный душный кладезь,
Влезала как в нору
И выползала, пятясь.

Мать, захватив шитье,
С утра в саду сидела.
А пчелы — те свое
Не прерывали дело.

Была ли в этом связь
Разумная? Едва ли.
Но дети, не боясь,
Поблизости играли.

«Серебрится паутина…»

Серебрится паутина.
Меж стволов дрожит заря.
Золотая середина —
Середина сентября.

Там стоит на пестром склоне
Елка, вечно зелена.
И гадает но ладони
Клену бедному она.

«Знать, не всякие доводы вески!..»

Знать, не всякие доводы вески! —
Эта женщина сколько уж лет
Просыпается по-деревенски,
В лад с природой, которой здесь нет.

Просыпается в доме у сына.
Внуки спят, и невестка, и сын.
Охлажденной квартиры пустыня
Внемлет легоньким пяткам босым.

Одиноким бездействием мучась,
Из туманного смотрит окна.
Пробуждения раннего участь
Лишь с собой разделяет она.

Наблюдается эта картина
Потому, что при той же звезде
Просыпается птица, скотина —
За лесами, неведомо где.

«Шла чуть свет, как, бывало, вы…»

Шла чуть свет, как, бывало, вы
Ощущая: движенья ловки,—
Встретить девочку из Москвы
На автобусной остановке.

Как неделю и год назад,
Посредине воскресной рани,
Рассекая совхозный сад,
Что пред нею лежал в тумане.

С ветки яблоко сорвала,
Оглянувшись по-молодому.
Тут же сторожу соврала,
Что оно у нее из дому.

И сквозил перед нею день,
А за ним еще дни другие —
В смутных отзвуках деревень,
В неизведанной ностальгии.

Буря в лесу

По рощам и лесам
Гудят с надрывом ветры.
Метут по небесам
Берез пустые ветви.

Средь рваной полумглы,
Пока еще упруго,
Сгибаются стволы,
Заходят друг за друга.

Качанья в дождь и в снег,
Как знак тревожной вести,
Им заменяют бег,
Хотя бы и на месте.

Порывами двумя
Застигнутый как грешник,
Внизу дрожит дрожмя
Напуганный орешник.

Но сосны, стоя в рост,
Гремящие корою,
Качаясь вперекрест,
Ломаются порою.

Не помнится давно,
Чтобы так ветер ухал…
Чем выше быть дано,
Тем злей паденья угол.

«Рукомойник на стенке сарая…»

Рукомойник на стенке сарая,
На скамейке — с черешней кулек.
Тлеет солнце, за лесом сгорая,
И туман по канавам залег.

А для тех, кому греется ужин,
Чья дорога неблизкой была,
Мир сегодняшний сладостно сужен
До размеров окна и стола.

…Видеть контуры черного леса,
Где заката последняя медь,
И над краем ведёрного среза
Рукомойником долго греметь!

«В красном лесу поределом…»