Жизнь

Мик не больше, чем остальные, был автором идеи всех этих мегатуров: Steel Wheels, Voodoo Lounge, Bridges to Babylon, Forty Licks, A Bigger Bang — этих громадных странствующих шапито, с которыми мы теперь разъезжали по многу месяцев подряд начиная с 1989-го и последний раз в 2006-м. По сути дела, их раздуло до таких размеров из-за спроса. Кое-кто недоумевает: почему вы продолжаете этим заниматься? Сколько вам еще нужно денег? Что ж, заработать вообще-то никто не против, но лично мы просто хотели выступать. Плюс мы стали работать в формате, про который было ничего не ясно. Ты чувствовал, что тебя влечет к стадионам, как мотылька к огню, потому что возможность теперь имелась, а народ требовал. И что ты на это скажешь? Народ обычно не ошибается. Сам напросился — сам получай. Я лично предпочитаю закрытые площадки, но где ты там разместишь всех желающих? Мы же совершенно не представляли в начале, в какую громадную штуку это выльется. Как это могло разрастись до таких масштабов, если мы делаем практически все то же самое, что делали в 1963-м в клубе Crawdaddy? Наш обычный сет-лист — это на две трети роллинговские стандарты, классика. Единственное, что поменялось, — стало больше публики и концерты теперь длиннее. Ведь любое имя из верхней десятки, когда мы начинали, могло себе позволить максимум двадцать минут. Братья Эверли держались, ну, от силы полчаса. Когда начинаешь прикидывать что-то про тур, это всегда жесткая арифметика: сколько задниц в рассадке, сколько стоит устроить один концерт. Это уравнение. Можно, конечно, свалить все на Майкла Коула, сказать, что это он затеял такую экспансию. Но так он тогда, сильно рискуя, оценил текущий спрос после восьми лет без гастролей. Мы же не знали, можно рассчитывать на те же сборы или нет, хотя стало ясно, что Коул не просчитался, потому что, когда билеты выбросили в продажу в первый день в Филадельфии, оказалось, что мы могли бы продать и втрое больше.

Интенсивные гастроли были единственным способом выжить. Отчисления с продаж дисков едва покрывали накладные расходы — было уже нельзя устроить тур в поддержку диска, как в старые времена. В конечном итоге мегатуры слали нашим хлебом насущным, единственным средством, чтобы вся машина не встала. Мы не могли ограничиться меньшим масштабом и надеяться, что останемся больше чем при своих. Stones были редкостью на этом рынке, потому что концерт, который собирал стадион, все так же оставался музыкальным мероприятием и ничем больше. Ни танцевальных номеров, ни фонограммы. Ты просто слушаешь Stones и видишь их же.

В этих гастролях появились кое-какие вещи, которые были немыслимы в 1970-х. Люди начали закатывать глаза и шушукаться, что мы превратимся в корпорацию и рекламный бизнес, — из-за всех этих спонсорских контрактов. Но это тоже была насущная потребность, часть общего уравнения. Надо как-то финансировать тур. И если при этом не врешь ни себе, ни публике, то так на это и будут смотреть. Нам пришлось устраивать корпоративные «приемы» — когда люди заходят, и пожимают руки, и снимаются с тобой рядом — это было включено в наш контракт. Но на самом деле - это прикольная штука. Куча поддатого народа выстраивается к тебе в очередь и говорит что-нибудь вроде: «Привет, дорогой, как твое ничего?», «О, я тебя обожаю», «Эй, братан». Поручкаться, похлопать по плечу. Эти люди работают на компании, которые нас спонсируют. И плюс это часть разогрева. Понимаем, что ага, включаемся в работу. Добили партию в снукер, теперь начинается приемное время. В чем-то это тоже позитивная подпитка. Это означает, что через два часа нам на выход. Чувствуешь, на каком ты свете. Никому не помешает немного распорядка, особенно если ты каждый день в новом городе.

Нашей самой большой проблемой с громадными стадионами и прочими площадками под открытым небом стал звук Как превратить стадион в клуб? Идеальным рок-н-ролльным залом был бы очень здоровый гараж с кирпичными стеной и баром на другом конце. Но нет такой вещи, как рок-н-ролльная площадка, — нет такого пространства в мире, которое было бы создано, чтобы играть этот тип музыки в идеальном виде. Всегда приходится как-то втискиваться и обустраиваться в местах, которые созданы для других целей. Мы, конечно, любим, когда условия контролируемые. Есть немного таких сидячих залов вроде Astoria или по-настоящему классных мест с танцпартером вроде Rose Lind в Нью-Йорке или Parade в Амстердаме. Есть хорошее чикагское заведение под названием Checkerboard. Там оптимальные габариты, оптимальное пространство. Но, когда ты играешь на улице на всех эти’ больших сценах, ты никогда до конца не знаешь, что тебя ждет.