Жизнь

– Этот коттедж принадлежит тети моей невестки – Златы, – на ходу ответил он.

– Кто знает, что мы здесь?

– Виктор.

Я наблюдала, как Себастьян склонился к одной из сумок и вынул оттуда черную папку. Сжавшись внутри, я уже сделала пару предположений, какие именно там могут быть бумаги.

– Как долго ты продержишь меня здесь?

Эскалант повернулся ко мне лицом. Наши взгляды встретились, и мое дыхание уже по привычке сбилось с ритма.

– Два дня этого года и один нового, – озвучил он свои планы.

Я сглотнула нервный комок, который образовался от острого предвкушения возможных событий предстоящих дней.

– Твой мобильный. По нему нас могут найти.

– Зачем искать человека, который не пропадал, Зоя? – он сделал пару шагов в мою сторону.

– Не всех можно обмануть, Себастьян, – дрожь в голосе мне так и не удалось унять.

– А я и не пытаюсь.

Мои глаза опустились к папке в его руке. Левой руке. На ней нет кольца. Того самого кольца, которым он пытался убедить меня о своем нерушимом намерение сохранить наш брак.

Я подняла взгляд к медовому взору и подарила ему возможность узнать о моих мыслях.

– Давай присядем и поговорим, – он протянул мне ладонь.

Я не смогла сдержаться и позволила его пальцам обхватить дрожащую руку.

Он погладил большим пальцем пульсирующую вену на моем запястье и повел к столу, за которым владельцы непременно встречали Рождество. Отодвинул стул и помог сесть. Потом разместился напротив и положил между нами эту самую папку.

Я выдохнула и посмотрела на его суровое лицо, ожидая начала очередных переговоров.

– Здесь два пакета документов, Зоя, – наконец заговорил он. – Один – на развод, другой – воскрешает наш брак. Я поставил свою подпись на каждом из них. Теперь выбор за тобой.

– Разве ты не знаешь мой выбор? – дрогнувшим голосом спросила я.

Он на миг опустил медовый взгляд, а после резко поднял к моим глазам:

– Знаю и уже принимаю его. Иначе я бы не подписал один из этих документов, малышка

Я вздрогнула от последнего слова.

Как же давно он меня так не называл!

– Тогда не понимаю, зачем я здесь, – хрипела я.

– Ты здесь, чтобы дать мне шанс, Зоя, – пояснил он.

– Ты взял этот шанс силой, Себастьян, – поправила я его.

Он горько усмехнулся и отвел взгляд.

Наконец-то я могу снова попытаться уравновесить проснувшийся вулкан эмоций.

– Ты, все-таки, изменила меня, Зоя, – с горечью в голосе признал Себастьян, глядя на поверхность стола и на мои дрожащие руки.

– Я не хотела этого, – прошептала я.

– Возможно, – снова усмехнулся он. – Но ты так все мастерски сделала, что я не понял, когда именно все то, чем я раньше жил отошло даже не на второй план.

Я слышала грусть в его низком голосе. Себастьян поднял глаза к моим, и продолжил:

– Я попробовал мир без тебя, Зоя. Он оказался адом.

Боясь даже моргнуть, я вслушивалась в слова, которые могли исцелить меня.

– Раньше я думал так о безденежье, о потери власти и комфорта. Я думал, что зависеть от женщины мыслями, эмоциями и телом – это худшее для меня. Но я даже и не предполагал, что могу адски страдать, обладая тем, что всегда считал смыслом своей жизни.

– Себастьян… – выдохнула я его имя, словно напела любимую мелодию своей души.

– Я хочу три дня твоей жизни, Зоя, – не останавливался он. – Хочу, чтобы ты провела их здесь со мной как моя жена. А когда они истекут, я приму твой выбор. Даже если он уничтожит меня.

Он положил ладонь на папку и подвинул ее ко мне.

Его предложение – лучшее предложение, которое он мне когда-либо делал.

Его слова – лучшие слова, которые я уже не надеялась услышать.

Я смотрела в зеркало, стоя в просторной спальне. В сумке, которую для меня собирала Латти, я нашла несколько вещей из своего гардероба. Сегодня день рождения Себастьяна и он ждет меня внизу. Он дал мне время отдохнуть, пока готовил ужин.

Моя рука дрогнула, когда я наносила розовую помаду на губы, которые целовал Себастьян, проводив к двери этой комнаты. Память постоянно воспроизводила его слова. Он хочет показать каким мужем может быть. А я хочу насладиться им. Моя душа ожила, а сердце вновь выстукивало его имя. Преданность ему казалась вечной, но только сейчас оно наполнялось робким и наивным счастьем.

Я выдохнула и в последний раз осмотрела свой наряд. Темно-синее узкое платье до колен, с обтягивающими рукавами, волосы собраны на левый бок и немного косметики на глазах и губах.

Сегодня я стану его. Он ясно дал это понять, а я даже не думала сопротивляться. Ведь моя любовь победила.

Почти.

Взявшись за ручку двери, я вдруг помедлила. В тот вечер, когда он чуть меня не изнасиловал, я очень испугалась. Себастьян сорвался. Он ревновал и злился. Что же будет с ним, когда он узнает, что его уверенность в моей измене – это самообман? Поймет ли он, почему я не оправдывалась, зная, что он не поверил бы мне? Осознает ли он, что гордость не позволила мне испытать унижения, слушая его обвинения и сомнения снова и снова?

Все. Пора срывать маски.