Жизнь

Себастьян отключил звонок и убрал телефон в карман брюк. Но не спешил оборачиваться. Я видела, как его плечи слегка приподнимались, когда он вздыхал, потом запрокинул голову к облачному небу, словно искал там звезды. А не найдя их, наконец, повернулся и посмотрел на меня.

Я тут же прониклась его напряжением и сглотнула подступивший к горлу комок.

Он двинулся в мою сторону, сунув руки в карманы.

– Ты знаешь, что неделю назад допрашивали Мари? – проронил он вопрос, остановившись напротив.

– Нет, – чуть вздрогнув, ответила я.

– Она назвала имя, – продолжал он, надавливая на меня невидимым грузом эмоций. – Имя человека, которого видела последним перед тем, как кто-то столкнул ее с балкона.

Память воспроизводила тот вечер. Как я согласилась поделиться с ней своим номером, вошла в лифт и увидела идущего мне навстречу… Себастьяна.

– Она назвала мое имя, Зоя, – вторгаясь в мои воспоминания, звучал его низкий голос. – Входя в твой номер, она видела меня.

Мои губы резко пересохли, и я облизала их.

– Я шел к тебе, – продолжал Эскалант, не отводя глаз от моего лица. – Но когда увидел Мари, прошел мимо, пожелав доброй ночи.

– Ты был со мной, когда ее столкнули, – хрипел мой голос.

Себастьян сузил взгляд:

– Но я мог заставить ее выброситься из окна, Зоя. Мое присутствие было необязательно, поскольку я мог угрожать ее семье.

– Зачем ты говоришь мне это? – тихо спросила я, прогоняя жуткие картины окровавленной девушки после падения.

Он помолчал, словно не смог найти ответа или объяснения своим действиям.

– Наверное, хочу, чтобы ты перестала смотреть на меня вот так, – наконец заговорил Себастьян.

Это случится, когда я перестану тебя любить.

– Это случится, Себастьян. Только не останавливайся.

И он будто прочитал мою мысль.

– Тогда я продолжу? – его голос, словно снежная лавина накатывала на меня своей ледяной и беспощадной силой: – В тот вечер, когда ты ушла из моей квартиры, отвергнув контракт, ты попала в аварию. Нечего так совпадение, верно? Кто знал, что ты уйдешь, кроме меня? А когда тебя хотел повесить тот наемник, помнишь? Почему именно я его спугнул? Изнеженный аристократ-спаситель? Большей абсурдности и предположить нельзя, правда?

Я отвела взгляд, не выдержав давления суровых и жестоких медовых глаз.

– Кстати, гончие собаки в особняке Торегросса исключительно мои воспитанники, – голос-приговор звучал очень близко. – Их подбором и тренировкой всегда руководил я, Зоя. В конце концов, кому выгоднее твоя погибель? Кто будет легче дышать, после твоей смерти?

Я даже не осознала, как зажала уши руками, отчаянно желая прекратить ужасающие, болезненные мысли-догадки, врывающиеся в мой мозг. Воспоминания, обрывки фраз и дикий, кровожадный взгляд медовых глаз.

Руки Эскаланта сжали мои плечи и тряхнули:

– Ты все еще веришь мне? Веришь в мою невиновность?

Твердость его голоса пытала меня, а пальцы больно впивались в кожу рук. Я подняла к нему лицо. Глаза пробежали по совершенным линиям его лика, которые я знала и чувствовала так сильно и точно, что порой сама себя удивляла.

– Да! – прохрипела я.

Эскалант приблизился ко мне.

– Лжешь, – презрительно рявкнул, он и оттолкнул меня. – Я вижу, когда ты врешь, Зоя!

Почему он так жесток со мной?

Разбитая в очередной раз, я смотрела, как Себастьян делает шаг назад и проводит рукой по своим волосам. Он снова окинул меня тревожным взглядом.

– Ну что же... – шумно выдохнул он, и его губы растянула издевательская улыбка. – Теперь ты должна отчетливо понимать, что сейчас находишься в руках коварного, безжалостного убийцы.

Я почувствовала внутреннюю дрожь, но держалась стойко.

– Скажи, – безжалостно продолжал он.– Тебе страшно?

– Нет, – честно ответила я.

Он сузил глаза, словно намериваясь вновь высмеять мою откровенность.

Но я его опередила.

– Я боюсь не тебя, Себастьян, – тихо проговорила я. – Я боюсь ясного осознания того, что если вдруг узнаю о твоей причастности к преступлениям, то любить тебя не перестану.

Он опешил. Я видела, как его грудь застыла, сдерживая воздух в легких. Заметила, как он быстро шагнул ко мне и, склонив голову, замер в миллиметре от моего лица. Я перестала дышать, в надежде на его поцелуй. Но он лишь смотрел на меня и тяжело дышал.

– Видишь, – зашептал он все с той же жестокостью. – Что с тобой делает твоя треклятая любовь? Она губит тебя, Зоя! Добровольно отдает в лапы грязного убийцы!

Я словно получила удар под ребра вместо поцелуя. Трагично всхлипнула и сказала:

– Лучше быть влюбленной дурой, чем трусливым прагматиком, как ты, Себастьян!

Его взгляд напряженно давил на меня и первой не выдержала я. Обхватив его рукой за шею, я потянулась и поцеловала бессердечного человека, состоящего из камня и не принимающего любовь.

Я больше не могла выносить силу своей неистраченной любви!

От неожиданности, Эскалант, немного потеряв равновесие, шагнул назад. Он обхватил меня за плечи и выпрямился, от чего мне пришлось встать на цыпочки и повиснуть на его шее.