Жизнь

Неужели моя жизнь вдохновила эту девушку? А если так, то почему я должна заставить ее отказаться от своего вдохновения? Вот если бы Себастьян запретил рисовать его, разве сумела бы я подавить эту сумасшедшую тягу?!

– Пиши, Ронни! – заглянула я в глаза подруги. – Только пообещай мне кое-что.

– Все что угодно! – радостно закивала та.

Я улыбнулась ее счастью и тому, что стала его причиной. Однако избавиться от печали в голосе не смогла.

– Ронни, пообещай мне, что финал твоего романа будет счастливым, несмотря на то, что ждет меня впереди.

Девушка опешила. Ее глаза расширились, а улыбка застыла на губах. Она словно пыталась заглянуть в глубины моей души и проверить крепость духовных стен.

Не сдержавшись, она заключила меня в объятья и прошептала:

– Я напишу о твоем счастье, которое ты заслужила!

Показ начался без опозданий. Зазвучал ремикс ди-джея, свет в зале стал приглушенным, а яркие лучи прожекторов нацелились на подиум. Красивые эффектные модели грациозно дефилировали в черных строгих платьях, с дивными украшениями, потрясающими воображение. Коллекция была выполнена в очень нежном стиле. Природные линии в виде цветов, плетений и узоров.

Мы сидели за одним из первых столиков рядом с подиумом. Напротив расположился Себастьян в компании своего друга Сезара и моей подруги Ронни.

Смотреть на модели оказалось невероятно сложно, так как медовые глаза прожигали насквозь предметы и людей. Чертов Клар Кент! Я начинала злиться, нервно сжимая и разжимая пальцы на столовых приборах и ножке бокала.

Как же он уверен в моем проигрыше! Откровенно и безапелляционно ждет истечения указанного срока, чтобы получить титул и оставить деньги на том же месте. Злость направлялась, прежде всего, на саму себя. Ведь больше всего на свете я хотела быть слабой настолько, чтобы сдаться ему без боя. Оставить свою гордость, принципы, уважение и покориться силе этого мужчины.

Я понимала это так же отчетливо, как и то, что возненавижу себя за это. После эйфории от полученного удовольствия, я разрушу себя подобно коррозии, ведь жить без покоя в душе не смогу.

Ему нужна не я. Ему нужно все то, что прилагается ко мне. Все кроме моего сердца…

– Дорогие гости! – объявил ведущий в смокинге, после выхода последней модели. – Через несколько минут мы представим венец коллекции великолепного Циско Эмпе – тиару, которая достойна стать любимым украшением принцессы. А прежде, предлагаем вам примерить все эти потрясающие изделия! Но будьте осторожны, велика вероятность влюбленности с первого взгляда! Поэтому спешу напомнить, что у нас действует безналичный и наличный расчет!

В зале послышался смех, и освещение приобрело яркость. Приглашенная публика ринулась к выставленным на всеобщее любование украшениям.

Я поднялась со своего места, с облегчением заметив, что Эскалант исчез из виду. Винсент тоже встал, вопросительно глядя на меня.

– Я хочу уйти… – начала, было, я.

Но заметив, что он устремил взгляд за мою спину, резко обернулась. Я не смогла удержать облегченного выдоха, увидев идущего к нам профессора и талантливого дизайнера в одном лице, вместо Себастьяна.

– Графиня, – провозгласил он, держа в руках прямоугольную шкатулку довольно больших размеров. – Увидев это украшение, я понял, что создавал его для вас!

И под вниманием внезапно возникших фоторепортеров и просто зевак, он раскрыл шкатулку. Мне пришлось заглянуть внутрь, улыбаясь от неловкости. Колье с изумрудами и бриллиантами, выполненное из белого золота, заманчиво подмигивало, преломляя свет.

Заманчиво для всех присутствующих, кроме меня.

– Вы позволите надеть его вам? Хотя бы на этот вечер? – с надеждой спросил творец сего шедевра.

– О… – протянула я. – Это честь для меня, профессор!

Зардевшийся Эмпе, вынул колье из шкатулки и отдал ее рядом стоящему официанту. Я повернулась к нему спиной и под всеобщее «оханье» и «аханье» позволила дизайнеру застегнуть украшение на шее, предусмотрительно приподняв волосы.

Черт. Теперь не уйти еще некоторое время!

Подавляя огорчающие мысли, я обернулась и принялась позировать с Эмпе для совместного фото под аплодисменты окружающих гостей.

– Вам невероятно идет!

– Потрясающе!

– Камни сверкают, как и ваши глаза!

– Восхитительно!

Лесть доносилась со всех сторон, будто слащавые и приторные потоки ненатурального меда. Не того, что создали трудолюбивые пчелы, собрав пыльцу с живых цветов, а искусственного, неприродного и жутко вредного.

– Господи! – замотал головой Винсент, когда от нас ушел Эмпе. – У тебя такое лицо, будто бы на шею не драгоценность повесили, а ожерелье из отрубленных куриных лапок!

Я поперхнулась глотком шампанского:

– Серьезно?!

– Завтра увидишь свои фото и поймешь, насколько серьезено.

Огорчения изрядно прибавилось, и я залпом осушила бокал.

– Я на минутку, – пробормотала я и направилась в сторону туалета.

Уже привычно в компании Раблеса я ждала пока Сорино проверит безопасность комнаты и даст добро на мое посещение. Войдя внутрь, я устало прислонилась к закрытым дверям.

Наконец-то, одиночество!