Живодер

— Хватит ходить вокруг, Эзекиль, — отозвался Фабий. — Ты и так отнял у меня достаточно времени. Расскажи мне то, что я хочу знать, чтобы мы могли покончить с этим фарсом.

Абаддон словно раздулся, и в его лице произошла едва заметная перемена: как будто что-то иное смотрело его глазами. Эзекиль Абаддон был уже не тем человеком, что жил многие сотни лет назад. Это был не просто какой-то предводитель варваров или карабкающийся наверх претендент на трон.

А может, он никогда и не был человеком.

— То, что ты ищешь, находится в диких местах Ока, — произнес Абаддон глубоким, словно гром, голосом. — Там, куда даже демоны боятся сделать шаг. В мирах первозданного безумия — изначальных и алчущих.

Он вскинул клешню и начертал в воздухе знак.

Фабий отпрянул, когда знак выскочил из проекции и устремился к нему. Он почувствовал удар где-то над глазами и вскрикнул. Пытка выпала из руки, и Фабий опустился на одно колено, схватившись за голову. Ее пронзила боль, и на мгновение он испугался, что череп сейчас лопнет.

Перед мысленным взором развернулся мир, висящий в пустоте. Небольшой мир, если сравнивать. Пылинка среди звезд.

Сверху обрушился голос Абаддона:

— Там ты найдешь Пилигрима Удовольствий. Он отведет тебя в обитель Фулгрима.

— Что? Кто этот…

— Ты знал его как Нарвона Квина.

Фабий заставил себя открыть глаза и встретил безжалостный черный взгляд Абаддона.

— Это невозможно!

Абаддон опасно улыбнулся, обнажив острые зубы.

— Это Око Ужаса, Фабий. Невозможно — это просто состояние ума.

Глава 17. ПИЛИГРИМ

Когда катер коснулся земли, подняв облако раскаленного снега, звери бросились в разные стороны. «Сорокопут» вызывающе взвыл электронным голосом и загрохотал автопушками, перемалывая каждую тварь, не успевшую покинуть место посадки. Когда Фабий и остальные спустились по трапу, в воздухе пахло озоном и кровью. Он глянул на изуродованный труп. Не демон, а что-то вроде животного.

— Львы Калибана, — хмыкнул Беллеф и махнул рукой. Его люди рассыпались веером, занимая позиции вокруг катера.

Фабий глянул на него:

— Что?

— Калибан. Я слышал, там когда-то давным-давно водились огромные звери. Порченные варпом чудовища, которые прежде были животными.

Беллеф опустился на колено и выудил клык из окровавленного месива.

Фабий тоже хмыкнул. Большинство демонических миров не обладало ничем даже отдаленно напоминающим естественный цикл. Животные часто представляли собой лишь агрессивный плод воображения, как и земли, которые они населяли. Но эти выглядели вполне настоящими, пусть и с уродствами.

— Брать образцы не собираешься? — спросила Савона.

— Я здесь не за образцами.

— А я опять скажу: Нарвон Квин мертв, — вставил Беллеф.

— Он действительно умер, — отозвался Фабий. — А потом я вернул его обратно. Так же как вернул Эйдолона и тысячи остальных за прошедшие столетия. Эйдолон стал первым. Стал прототипом. С Квином я уже усовершенствовал процесс.

— Надеюсь, он тебе еще признателен, — заметила Савона, изучая горизонт.

— Когда мы разговаривали в последний раз, не был.

Она рассмеялась:

— Ты наживаешь врагов, как азартный игрок наживает долги, старик.

Фабий проигнорировал ее и зашагал по нетронутому снегу. Место посадки окружали деревья — высокие темные сосны. Их стволы сочились черным соком, и тот растекался по снегу, словно переплетающиеся вены. Вдалеке горные вершины, словно клыки зверя, пронзали белесые облака.

На планете не было ничего, кроме гор и лесов.

Подножья холмов спускались в черное море, набитое темными льдинами, а те крошились и лопались, издавая грохот, похожий на отдаленный гром. Датчики показывали наличие в воде какой — то жизни, но Фабия мало интересовало, какой именно. Были на планете и города, вернее, развалины городов, парящие над самыми высокими горами и прикованные к вершинам огромными медными цепями. Цепи поросли зеленью, каждое громадное звено щеголяло собственным маленьким лесом.

Часть Фабия страстно желала изучить руины, посмотреть, что за люди когда-то называли это место своим домом. Но его ждали дела поважнее. Он отошел недалеко от корабля, включил вокс доспехов и позвал:

— Нарвон Квин!

Усиленный воксом голос загремел над продуваемыми всеми ветрами вершинами.

— Я знаю, что ты здесь, Квин. Мой корабль засек твой биометрический след в этом районе. Выходи. Поговорим как братья.

Не считая ветра, все вокруг молчало. Фабий с нетерпением ждал, гадая, не ошибся ли. В конце концов, биометрический сигнал можно и подделать. Он сам так делал, и не раз. Над головой стайка солнц начала свое путешествие по небу.

— Фабий, — сказала Савона, подходя. — Вон там. Смотри.

Что-то — или кто-то — стояло у границы прогалины. Они двинулись вперед, осторожно ступая по снегу.

— Это он? — спросила Савона.

Фабйй кивнул:

— Он. Я узнаю эту комплекцию где угодно. И это лицо.