Живодер

Марр — не единственный апотекарий, которого они лишились после возвращения. Многие просто сбежали. Осталась всего горстка. Хораг вызвался выяснить, что замышляет старший апотекарий, и узнать, входят ли они в его планы.

— Я слышал взрывы, — заметил Фабий, когда Хораг вошел.

— Разногласия по поводу транспортировки.

Кто-то попытался угнать боевой катер, загруженный образцами. Кто-то еще его сбил. Хораг не знал точно, кто был в этом замешан, да его это и не особенно волновало.

Фабий мрачно улыбнулся:

— Главное, что договорились по-дружески.

Он сидел на медицинской койке в окружении диагностического оборудования. За спиной, словно голодный паук, скорчился хирургеон, стрекоча пилами и скальпелями. Фабий, раздетый до пояса, с дубленой, покрытой шрамами кожей, обтягивающей тощее тело, походил на жертву голода — все мясо в нем усохло до костей.

— Ты хотел обсудить со мной что-то важное?

— А иначе был бы я здесь?

— Надеюсь, что нет. Я же велел, чтобы меня не беспокоили.

Фабий поморщился, когда хирургеон извлек кусок плоти, блестящей, словно в осколках стекла. Хораг заинтересованно подался вперед.

— Очаровательно, — пробулькал он.

— Не прикасайся! — предупредил Фабий. — Друкари называют это стеклянной чумой — по вполне очевидным причинам. — Он подал знак пробирочнику: — Банку для образцов. Живо!

— Слыхал о ней. По некоторым сведениям, смертельная зараза.

— Смертельная, если только человеку не хватило предусмотрительности ввести определенное количество неосиликатного белка в свой клеточный состав. — Фабий слабо улыбнулся. — Но все равно мне приходится регулярно удалять пораженные участки, чтобы болезнь не распространялась.

— А рука? — Хораг указал на изуродованное предплечье Фабия. — Я смотрю, замену ты не вырастил. И протезом не обзавелся.

— Не нужно. Сама восстановится через пару дней. — Фабий пошевелил культей. — Видишь, уже отрастает.

— Вижу, и не только это…

Хирург с жужжанием взрезал мясо на раздробленном предплечье Фабия, удаляя еще один кусок остекленевшей ткани. Он осторожно развел в стороны рваные лоскуты кожи, черный панцирь и покров из мышечных волокон, обнажив белесую колючую структуру под ними.

Хораг указал на рану:

— Это похоже на керамит.

— Керамит и есть. Вернее, вариант моей собственной разработки, нановолоконный гибрид. Я прошил волокнами ячеистую структуру внутри костей, отчего их внешний слой останется прочным и упругим, даже когда болезнь превратит мой скелет в раковую труху.

Фабий потянулся за ручным нартециумом и аккуратно высверлил кусочек из расколотой лучевой кости.

— Нановолокна, как карта, пронизывают весь организм, передавая данные прямо на информационные узлы в голове, что позволяет мне легче распознавать и отделять проблемные области во время самоанализа.

Хораг покачал головой:

— Очень интересно. Я смотрю, ты хотя бы не терял зря время.

Он окинул взглядом лабораториум. Остатки недоеденных блюд и брошенные эксперименты. Дедушка, конечно, одобрял лень своих приверженцев, но Фабий никогда не стремился достичь всех семи добродетелей.

— Хораг, зачем ты здесь?

— Они уходят. Устали тебя ждать.

— Кто остается?

— Дуко. И еще несколько, но немногие. Остальные ушли почти сразу после твоего возвращения.

— И между делом растащили мой лабораториум.

— А чего ты ждал? — сдавленно хохотнул Хораг. — Ты хорошо их обучил.

Фабий нахмурился.

— Зачем ты сюда пришел на самом деле? Вряд ли только чтобы меня проведать и сообщить, что остальные твои товарищи прячутся по норам, пока я занят другими делами.

Хораг крякнул и скрестил руки на груди.

— Я думал, что ты захочешь поговорить с ними. С нами. — Он снова рассмеялся. — Хотя сомневаюсь, что они будут слушать.

— Поговорить с ними? Зачем? — Фабий зашипел: хирургеон принялся накладывать швы. — Пусть уходят. Мне надоело играть в наставника.

— И что потом? Что ты будешь делать без союзников? Сидеть и ждать, пока тебя не найдут друкари, что они почти наверняка и сделают? — Хораг подался ближе, обдав Фабия своими миазмами. — Отчаяние — приятная штука, но мне не по душе, когда оно тратится впустую на столь неблагодарного ценителя, как ты.

Фабий нахмурился и откинулся назад.

— А что ты предлагаешь, Хораг? Чего ты от меня ждешь?

— Да хоть что-нибудь. Все равно что. — Хораг хлопнул ладонями по койке. — Я знаю тебя, Фабий. Знаю, что в твоих черных мозгах варится много планов. — Он пристально посмотрел на старшего апотекария. — Но если ты будешь тянуть и дальше, то рискуешь лишиться всего, что создал.

Фабий усмехнулся:

— Помнится, ты как-то уже говорил нечто подобное.

— Говорил. И был прав. Не надо было тебе вообще летать в эту Комморру. — Хораг отвернулся, печально качая головой. — Это было верхом высокомерия. Но я часто ловлю себя на мысли: а стоило ли оно того?

— Ты о чем?

Хораг обвел рукой вокруг:

— Стоило оно того, что все это чуть не рассыпалось, пока тебя не было? Что пропала база на Уруме, что твои создания решили взбунтоваться…

— Если все было спланировано, то это не бунт.

— Да, ты, наверное, назвал бы это по-другому, — сказал Хораг. — Но ответь на мой вопрос.

Фабий покачал головой.