Живи и ошибайся 3

Первый пробный рейс до Александровки дед повёл с минимумом экипажа и только вдоль моих земель. Судно у нас частное, но пройти регистрацию оно всё равно должно. Нужно ли как-то официально оформлять капитанскую должность, мы не разобрались. Российская чиновничья братия тот ещё квест. Лёшка же напомнил, что вообще-то пароход считается личным судном старца Самарского, император в курсе постройки. Так что нам наплевать на любые бюрократические заморочки. Оформим документально, если будут настаивать.

Пока же пароход прошёл вдоль берега без вопросов со стороны кого-либо.

Глава 11

На самом деле я не могу точно передать свои чувства, которые меня обуревали, когда пароход впервые раскрутил колёсные лопасти. Даже небольшой дождик не испортил торжественности момента. Меня спуск на воду не так впечатлил, как работа паровой машины. При спуске я больше переживал, чтобы посудина не потонула и не сломали ничего в тот момент, когда начнут сдвигать её по деревянным рельсам на воду.

Самому не верилось, что из той огромной кучи деревяшек мы собрали такую технологическую вещь. Пароход дымил, басовито гудел (дед лично эту дуделку собрал), вращал колёсами и, главное, устойчиво держался на воде!

Мои переживания и сомнения были обусловлены тем, что никого из специалистов в этой области пригласить мы так и не смогли. Был у нас один корабел, с которым дед разругался на начальном этапе.

Дело в том, что в это время все речные суда строились по тому же принципу, что и морские. Наше нововведение с плоским дном вызвало категоричное неприятие именитого корабела. Он заявил, что так не строят, и никакие аргументы по поводу того, что с таким днищем пароход будет иметь небольшую осадку, не работали.

Собственно, проблема у подобных посудин на Волге именно в том, что они легко могли сесть на мель из-за осадки и неуклюжести. Нас же силуэт парохода имел плавные очертания. Предполагалось, что это, наряду с плоским днищем, придаст ему больше скорости. Да и паровик мощностью 60–70 лошадиных сил — рекорд по нынешним временам.

Плотники, принимавшие участие в строительстве, отчего-то опасливо крестились на пыхтящее и дымящее чудо. До установления механизмов внешне судно всем казалось обычным. А вот позже мужики начали переговариваться на тему, которая и меня волновала. Ну как загорится это всё? Да и закачиваемый дедом балласт порождал дополнительные разговоры. Типа это чтобы ко дну ровненько пойти? На всякий случай я деликатно уточнил, нужен ли балласт речному кораблю, но внятного ответа не услышал. Пару дней дед регулировал тот самый балласт, заполняя баки водой и пресекая все лишние разговоры, и наконец громко заявил:

— Старец Самарский сказал, что безопасно и богоугодно!

Мужиков успокоил, меня нет. Переживал и накручивал я всё время, пока шло испытание парохода. Так-то посудина держалась на воде и нареканий не было. Меня именно эти свойства больше волновали, а не работа паровых механизмов. Наши две бригады техников-кочегаров уверенно завили, что паровик просто зашибись какой хороший, почти не сифонит! Гораздо лучше, чем на «Гонце», и даже с локомобилями не сравнить. Вот тут немного замажем, здесь подоткнём, в этом месте чурочку забьём, чтобы уклон был, и порядок! Немного доклепали, установили подобие прибора, следящего за давлением внутри котла, и сдали объект приёмщику, то есть мне. Оставалось оценить скорость и манёвренность парохода.

Напомню, что никто из нашей группы попаданцев в этой области специалистом не был и специфичными терминами не владел. Измерять скорость ни в верстах, ни в милях не умели.

— Считаем привычно, в км/ч, — решил дед и провел «Святого Николая» до Александровки, где «припарковался» к подготовленной пристани.

Жаль, я лично не видел эту «пристыковку». Говорят, зрелище, достойное отдельного описания. «Святой Николаяй» прошёл выше по течению почти до Бузулука, а после двигался к Александровке за счёт течения кормой, а не носом к пристани. После как-то кидали кранты, и мои крестьяне чуть ли не полным составом притягивали судно к берегу примерно так, как это делают бурлаки.

Название парохода выбирал отец Нестор. Святой Николай, согласно церковным писаниям, покровитель путешественников. Ну и царь у нас сейчас Николай. Была вероятность, что судно с таким названием уже существует, но менять мы ничего не стали, рассудив, что пусть батюшка и отвечает на все вопросы по поводу названия.

— Нареканий особых нет, — отчитался дед мне и Алексею.

— И всё же какие проблемы? — не успокаивался я.

— Не проблемы, а технология в целом. Это же такое устаревшее оборудование на дровах, что руки опускаются и хочется материться.

— И почему ты не изготовил более совершенное? — задал я вопрос.

— Гера, ты не понял. Для этого века паровик хоть куда. Тяжеловат, великоват, медленный ход, но это лучшее, что можно было изготовить полукустарным способом на заклёпках. Против течения пёр не меньше десяти километров в час. Местные таких скоростей не знают. «Гонец» больше трёх вёрст в час не выдаёт, а кое-где против течения бурлаков нанимает.