Жюль Верн

Жюль послушался Барнаво и книг не продал. Но ту пачку, которую отложил первый букинист, Жюль приобрёл для себя, оценив каждую книгу вдвое дороже её цены. Здесь были описания кругосветных путешествий, популярная физика, астрономия и «Загадка полюса» — книга толстая, с картинками, — книга, которую Жюль искал пять лет и нигде не мог найти.

Глава шестая На приёме у Виктора Гюго

Пьер Верн был уверен в том, что его сын всерьёз заинтересован юридическими науками. Для уверенности твёрдой, совершенной не хватало только неопровержимых свидетельств в пользу этой любезной сердцу Пьера Верна заинтересованности самого Жюля. И вот эти свидетельства явились: сын спрашивает отца, как нужно поступить в таком-то и таком-то случае, и даже просит его помочь какому-то Блуа.

Пьер Верн довольно потирал руки. Закон и право оказались сильнее стихов и комедий. Все идёт как надо. Старший сын через год-два приступит к практической деятельности адвоката. Младший сын учится в специальном учебном заведении, — Поль хочет быть моряком. Дочери… с ними значительно проще, о дочерях в своё время позаботятся их мужья. Будет очень хорошо, если эти мужья окажутся юристами.

Пьер Верн в Нанте довольно потирал руки.

Его старший сын в Париже был очень недоволен собой. Всё шло не так, как надо. Дюма рекомендовал ему простейший способ найти самого себя.

— Для этого надо писать романы приключений, — сказал Дюма. — Попробуйте стать моим соперником. Я ни в чём не уступлю вам, это вас подстегнёт; вы будете стараться, буду стараться и я. Таким образом вы достигнете своей меры, а я превзойду себя.

— Легко на словах, — вздохнул Жюль. — Мне не написать романа приключений, ничего не получится.

— Получится, — беззаботным тоном возразил Дюма. — Для этого необходимо иметь здоровый желудок, терпение и досуг.

— А талант?

— Талант? Что это такое? По-моему, талант — это трудолюбие. Садитесь и пишите. Утром пьесу, вечером роман, через неделю наоборот. Одно пойдёт хуже, другое лучше, в результате что-нибудь выйдет очень хорошо.

Жюль соглашался: да, и то и другое заманчиво, и, конечно, романы приключений значительно лучше пьес, но для романа нужны деньги, отсутствие забот, солидная обеспеченность. Ежемесячное пособие от отца — это пока что единственная финансовая помощь. Романы заставят бросить юридический факультет, и тогда отец немедленно прекратит присылку пособия.

Новый знакомый Жюля, де Кораль, завсегдатай салонов и клубов, редактор газеты «Либертэ», сказал как-то:

— Вы нравитесь мне. Я люблю людей упрямых, одарённых, сомневающихся в себе и других. Пишите пьесу, только театр может дать славу и деньги.

— Никто не хочет понять меня, — уныло ответил Жюль. — Я не ищу ни славы, ни денег. Мне, как океанскому пароходу, нужен курс, понимаете?

— Океанскому, а не речному? — улыбнулся де Кораль.

— Жизнь — океан, — улыбнулся и Жюль.

Де Кораль с минуту о чём-то подумал.

— Не хотите ли познакомиться с Гюго?

Жюль побледнел. Ему не хотелось верить, что это возможно. Познакомиться с Гюго.. Бог мой! Шутит он, этот легкомысленный, богатый де Кораль, и шутит неостроумно, зло…

— Вам необходимо познакомиться с Гюго, — сказал де Кораль.

— А вы с ним знакомы? — спросил Жюль, бледнея ещё больше.

— Я неизменный гость на его приёмах, — ответил де Кораль. — Если хотите, мы пойдём к нему в следующее воскресенье. В два часа.

Жюль произнёс только одно слово — самое короткое и самое энергическое из всех слов, какие только существуют на свете.

— О! — сказал Жюль, и на его широком лице бретонца пятнами проступила краска. Он был предельно взволнован.

— Разрешите сесть, — сказал он, опускаясь в кресло. — Это невозможно… — Жюль приложил руку к сердцу. — И не надо смеяться надо мною, не надо, пожалуйста! Оставьте меня с моими мечтами, они так дороги мне!..

— Вы, я вижу, очень любите Гюго!

— О! — воскликнул Жюль, закрывая глаза. — Если в вы только знали!

— В следующее воскресенье вы увидите мэтра, — просто и чётко проговорил де Кораль.

— Вто правда? Поклянитесь, это правда? Вы не шутите?

— Я не могу обещать вам свидания с господом богом, — ответил Кораль, — но познакомить с Гюго — это в моих силах.

Жюль кинулся де Коралю на грудь, припал к ней и едва не разрыдался.

— Через десять дней я буду представлен Гюго, — похвастал Жюль Аристиду Иньяру. — Невероятно! Ты веришь в это? Непредставимо!

— И даже очень, — поддакнул Иньяр. — Гюго живёт замкнуто, он в ссоре с правительством, его почти невозможно увидеть. И всё же я верю, что ты увидишь мэтра. Счастливец! Давно ли в Париже и уже знаком с самим Гюго!

О предстоящем визите к знаменитому писателю узнала и хозяйка Жюля.

— Вы родились не только в сорочке, но в сорочке с бантом, как говорят у нас в Пикардии, — сказала мадам Лярош. — Вы далеко пойдёте!