Жестокий поцелуй (ЛП)

Мой стон удовольствия смешивается с ее криками, когда я прерываю поцелуй, выгибаюсь назад и снова толкаюсь, чувствуя первый горячий прилив спермы внутри нее, когда мой член набухает и извергается. Габриэла стонет, звук заканчивается чем-то похожим на крик, и я толкаюсь еще раз, желая еще раз почувствовать, как ее разгоряченная, влажная плоть скользит по моему чувствительному члену, прежде чем я глубоко войду в нее, удерживая себя там для последних приятных толчков, которые сотрясают меня.

— О боже, — выдыхает Габриэла, когда я прижимаюсь к ней, приподнимаясь на локте, и снова целую ее, на этот раз легче. — С каждым разом все лучше.

— И дальше будет только лучше. — Я провожу пальцем по ее скуле, требуя еще одного поцелуя от ее нежных губ. — Ты скоро узнаешь, что тебе нравится и чего ты хочешь от любовника.

При этих словах по ее лицу пробегает необъяснимая тень, в глазах снова появляется что-то похожее на слезы. Но потом она моргает, и все исчезает. Только ее легкая удовлетворенная улыбка, лениво-довольный взгляд на ее лице, когда она выгибается подо мной с последними толчками своего оргазма, ее киска слегка трепещет вокруг моего размягчающегося члена.

Неохотно я выскальзываю из нее, поправляя свою одежду, пока она опускает юбку на бедра.

— Тебе нужно идти домой? — Спрашиваю я, протягивая руку за своим бокалом вина. — Или нам следует…

— Вернуться в твою комнату? — Габриэла улыбается, садясь и допивая свой бокал. — Это, я думаю.

Она помогает мне собраться, и я наслаждаюсь ощущением ее на обратном пути в отель, ее рук, обнимающих меня. Я рад, что ночь еще не закончилась, но я чувствую, что приближается конец… конец всего этого с Габриэлой, и я боюсь этого больше, чем следовало бы.

Мы быстро поднимаемся по лестнице, оба торопимся снова остаться наедине, но когда мы заходим внутрь и я закрываю за нами дверь, я поворачиваюсь и вижу нервное выражение на ее лице, которого я не видел весь вечер до сих пор, по крайней мере, с тех пор, как я заверил ее насчет нашей поездки в пустыню.

— Что не так? — Я подхожу к тому месту, где она стоит, слегка касаясь ее волос. Они мягкие и шелковистые под моими пальцами, черные, как вороново крыло, и такие же блестящие. — Ты передумала насчет оставшейся части сегодняшнего вечера? Если ты…

— Дело не в этом, — начинает она говорить, но затем колеблется, и я чувствую, как что-то сжимается у меня внутри, какое-то неприятное чувство.

Я всегда знал, что Габриэла рано или поздно уйдет. Я тоже уйду, через неделю.

Я просто надеялся, что это произойдет не сегодня вечером.

19

ИЗАБЕЛЛА

Вся ночь была похожа на вихрь. Я ожидала встретить Найла в Сангре и, возможно, пропустить стаканчик-другой, вернуться в отель и провести остаток ночи, изучая друг друга. Я не ожидала поездки в пустыню, романтического бокала вина под звездами на одеяле, или подарка. Я ничего особенного не ожидала, особенно в начале всего этого, но Найл удивляет меня на каждом шагу. То, как он прикасался ко мне под звездами, когда мы лежали там, то, что он заставлял меня чувствовать…

Драгоценный камень на ожерелье, которое он мне подарил, маленький, изящный, крошечная слезинка лежит на моей коже, и я не могу поверить, что он мой. Я не могу поверить, что он додумался подарить мне что-то настолько красивое. Я и раньше получала украшения в подарок, носила драгоценности своей матери, но это, по-моему, в тысячу раз прекраснее всего этого.

Когда мы заходим в гостиничный номер, я чувствую трепет нервов впервые с тех пор, как Найл заверил меня, что не собирается везти меня в пустыню ни для чего гнусного. У меня были планы относительно того, о чем я хотела спросить его сегодня вечером, но теперь, когда этот момент настал, я чувствую беспокойство. Что, если он не захочет? Что, если он станет меньше думать обо мне из-за этого?

Найл оглядывается на меня, закрывая дверь, и я вижу, что он мгновенно прочитал выражение моего лица.

— Что не так? — Обеспокоенно спрашивает он, подходя к тому месту, где я стою, и нежно поглаживая меня по волосам одной рукой. — Если ты передумала…

Мысль о том, что я передумаю насчет еще одной ночи с ним, настолько нелепа, что я чуть не смеюсь, но сдерживаюсь. Я не хочу, чтобы он думал, что я смеюсь над ним.

— Нет, дело не в этом. — Мои зубы впиваются в нижнюю губу, мой желудок переворачивается при мысли о том, что я должна быть такой прямолинейной в том, чего я хочу. Все это по-прежнему ново для меня. Интересно, сколько времени требуется, чтобы исчезли чувства застенчивости и нервозности, и как женщины становятся опытными соблазнительницами? Каково это, действительно быть такой уверенной в себе, какой я хотела казаться в тот первый вечер в красном платье?

— Тогда что? — Найл придвигается ближе ко мне, его пальцы пробегают по моим волосам, а другая рука ложится мне на талию. — Ты можешь сказать мне, Габриэла. Я не собираюсь думать о тебе хуже, что бы это ни было.