Жестокие страсти

Она протягивает пальцы к жестокому лицу Игната и касается кончиками пальцев шрама.

— Простите, — чистосердечно говорит она. — Я не хотела вас обидеть. Пойдемте в зал, скоро полночь, а там надо шампанское открыть.

И она разворачивается, чтобы уйти. На секунду или две Игнат кажется растерянным. На лице проступает осознание и понимание. Даже сострадание. Нежность?

Ему кажется, он давно забыл такие чувства, но вот внезапно они воскресли.

Он накидывает на себя футболку и бросает толстовку на стул. Вот-вот все пойдет своим чередом. Странно, но тепло и по-новогоднему.

Но Игнат смотрит Даше вслед — и все меняется. Она маленькая, худенькая. Надела домашние джинсы и белую блузку. Но осталась босиком.

Невесомые светлые волосы собраны в высокий хвост, он покачивается между худенькими лопатками, а под полупрозрачным шифоном видна застежка бюстгальтера.

Будь она чуть сильнее, Игнат смог бы справиться со своей натурой хищника. Но Даша сейчас слишком нежная и хрупкая. Маленькая удобная жертва, которую так и хочется сладострастно сломать.

— Зачем ты это делаешь?! — рычит он, не зная еще, чего хочет больше — услышать ответ, который успокоит его натуру зверя или услышать то, что оправдает его в своих глазах.

Даша останавливается, замирает на полпути из коридора.

Она не дура. Она понимает, что этот сломленный мужчина не примет ее жалости. Но все-таки она женщина. Жалеть людей, отдавать им себя — ее суть и природа.

В темных глазах Игната зажигается искра. Даша только сейчас понимает, что каким-то образом произнесла свои последние мысли вслух. Это пугает ее до самого сердца, адреналин выплескивается в кровь, и она впервые понимает, кого привела в свой дом.

Поздно.

Она дергается к двери ванной, но опаздывает на долю секунды. Игнат сильнее. И быстрее.

Ее тонкое запястье оказывается сжатым загрубевшими пальцами.

— Как часто дурочки ошибаются, принимая равнодушие за добрый характер. — говорит Игнат и стискивает ее руку до боли. — Ты забыла, что мужчина — это захватчик по сути своей!

Игнат ловит ее свободную руку и теперь сжимает своей огромной ладонью оба тоненьких запястья. Он поднимает их выше, заставляя Дашу вскрикнуть от боли в натянутых мышцах.

И в следующую секунду он уже прижимает ее к стене.

Вот теперь ее наполняет настоящий ужас.

Игнат склоняется к ней, хищно рассматривая ее испуганное лицо.

Дрожа, Даша поднимает взгляд и встречается с его черными глазами. В ее глазах — мольба. В его — равнодушие.

Все самое страшное уже началось, назад не повернуть.

Обезображенное шрамом лицо мужчины приближается к ее лицу, заслоняя остатки света своей чернотой.

Колючие обветренные губы касаются ее нежных губ.

Сначала осторожно, так робко, что Даше на секунду кажется, что сейчас он поцелует ее с любовью. Признается, что она понравилась ему с первого взгляда, но он никогда не решился бы заговорить с ней из своего положения. Но теперь, когда они почти на равных, должен сказать, что это любовь с первого взгляда…

Даша читала много романов и смотрела много фильмов, в которых все происходит именно так.

Особенно под Новый Год, когда одна одинокая душа обязана спасти другую.

Вдруг они с Игнатом предназначены друг другу судьбой?

Но реальность не похожа на сладкие сказки. Даше предстоит узнать это на практике.

Нежный поцелуй длится долю секунды, а потом Игнат жестоко прикусывает ее губу и рот наполняется кровью. Настырный язык мужчины раздвигает ее губы и завладевает маленьким розовым ртом.

Игнат целует ее жадно, страстно, без единого грамма нежности. Когда ты живешь на улице, последнее, что тебе нужно — нежность.

Ему нужно совсем другое.

Даше не хватает воздуха, но Игнат не отпускает ее, все сильнее вдавливая в стену и атакуя ее рот, засовывая язык все глубже в горло, словно хочет взять ее сначала так.

Когда он, наконец, отрывается от ее губ, Даша длинно всхлипывает, пытаясь отдышаться, и вдруг начинает рыдать под его острым взглядом.

Ее наивность умирает в эту секунду.

Она пытается понять, как могла быть такой светлой дурочкой, забывать о том, что он не только страдающий герой, но и мужчина. Жестокий, равнодушный, изломанный судьбой и безжалостный мужчина.

Как он сам сказал — захватчик. Воин, врывающийся в захваченные города, чтобы мародерствовать и насиловать. Благородный только по отношению к равным.

Игнат словно чует ее мысли и жестоко усмехается, не говоря ни слова.

Он проводит жесткими пальцами по нежной коже на шее, не отрывая взгляда от лица Даши. Страх и понимание на нем доставляют ему физическое удовольствие. Яйца поджимаются, подтягиваются, а член упирается изнутри в грубый шов джинсов. Но он не спешит его поправить. Скоро будет мягко и сладко, а пока немного дискомфорта позволяет только ярче почувствовать контраст.

Такой же, какой смуглые его пальцы с траурной кромкой навечно въевшейся под ногти грязи составляют с ее белоснежной кожей.