Жёсткая рекогносцировка

Я пожал плечами: как-то всё это странно было, как будто мы собирались заняться чем-то противозаконным... Но пошёл без лишних вопросов. Задняя правая дверь «Лендкрузера» открылась, из салона уточнили:

— Игорь?

— Он самый.

— Заходи, дорогой, садись.

Сел, закрыл дверь, осмотрелся. Рядом, на заднем сиденье, соплеменник Мамеда — симпатичный полноватый брюнет примерно моих лет, румяный, красиво стриженный, чисто выбритый, пахнущий дорогим французским парфюмом, прикинут по последней салонной моде. За рулём — детина, косая сажень в плечах, смотрит в зеркало внимательно, с прищуром. Рядом — примерно такой же экземпляр. Оба явно земляки брюнета.

Помнится, подумал: «Мамед что, меня в психушку определил?!» Больно эти двое спереди были похожи на санитаров психиатрической клиники.

— Меня Анвар зовут, — представился симпатичный. — Будешь работать у меня.

— А по батюшке?

— Зачем?

— Ну... Как-никак, начальник...

— Да ладно! Ты же не чужой человек, Мамед за тебя слово сказал..

Ну что ж, для начала неплохо! Не всякий начальник — вот так по-доброму...

— Давай делом займёмся. Может, у тебя какие-то вопросы есть?

— Что у вас за учреждение? Где располагаетесь?

— Да тебе, я думаю, без разницы, — Анвар усмехнулся, — ты будешь у себя дома работать.

Ну что ж, отлично! Не надо будет каждый день вскакивать спозаранку и тратить кучу времени на дорогу.

— Ага... Вы что, собираетесь открыть в Чёрном Яре филиал?

— Филиал? Гхм... Да, собираемся. Ты будешь нашим филиалом...

Тут Анвар переглянулся в зеркало со своими «санитарами», и все трое дружно заржали. Я тоже за компанию улыбнулся.

Анвар достал из дверного контейнера небольшой пакетик и протянул его мне.

— Это что? — я не торопился брать пакетик — приучен не хватать с ходу всё, что предлагают.

— Героин.

— Гы-гы... — я по инерции улыбался. — Шутка?

— Нет.

— Не понял...

Дальше всё было сумбурно: от неожиданности я натуральным образом впал в шок и не очень хорошо помню, чего говорил и какими аргументами оперировал. Знаете, я парень опытный, в разных ситуациях участвовал. Приедешь, бывало, на травму (особенно в праздник), а там натуральная поножовщина, и что самое занимательное — с вполне вероятным продолжением. Но к этому ты готовишься, примерно знаешь, на что можно рассчитывать и как уберечься в случае возможных осложнений.

А тут — как из-за угла медным тазом по личику. Неожиданно, с размаху, мир вокруг вибрирует, в ушах гул... У меня, помнится, даже давление подскочило — в висках застучало, сердечко запрыгало, как некормленый крол... Вот это Мамед! Ай да благодетель!

— Шутишь, что ли? Что значит «не буду»?!

— Это вы шутите! Кто вам сказал, что я соглашусь торговать героином?

— Мамед сказал, что ты свой человек. И что на тебя можно положиться.

— Да он не то имел в виду!

— Нет, дорогой, он имел в виду то самое. Иначе не направил бы тебя ко мне.

— Так, всё, я пошёл. — Я взялся было за ручку двери...

И замер. «Санитары», сидевшие спереди, как по команде повернули головы в мою сторону и тоже взялись за дверные ручки. Честное слово, получилось так, словно два волкодава по едва слышному «фас!» вдруг ощетинили загривки и приняли боевую стойку!

— Сидеть... — тихо скомандовал Анвар. — Теперь всё, дорогой.

— Что — «всё»?!

— Теперь ты всё знаешь.

— Да что за глупости?! Ничего я не знаю! Ничего я никому не скажу, и вообще...

— Прекрати истерику. Теперь ты или с нами, или — никак. Короче, без порошка я тебя не отпущу.

— Давай, — я решительно протянул руку. — Давай свой порошок.

— Держи, — Анвар отдал мне пакетик.

— Всё, теперь могу идти?

— А ты в курсе, как всё делать, да? Ничего спросить не хочешь?

— Чего тут спрашивать? Что я, не знаю, что это такое? Гидрохлорид диацетилморфина, точную формулу не помню, но факт — соль.

— Соль?!

— Соль, соль.

— Гхм... Ну, молодец, — похвалил Анвар. — Значит, как бадяжить — сам сообразишь. Ты уже продавал героин?

— Тебя это волнует?

— В общем — нет. Меня волнуют только деньги. Если ты думаешь, что поедешь сейчас к Мамеду и бросишь ему этот пакет в лицо...

Я чуть не поперхнулся. Именно так я в тот момент и думал! Ну, блин, психолог!

— ...то ты здорово ошибаешься. Мамед за тебя его продавать не будет. У него другая работа. Я тебе даю неделю, потом надо будет вернуть деньги.

— Сколько?

— Шестьдесят тысяч рублей.

— Сколько-сколько?!

— Здесь сто десять грамм. Для барыги это большой вес, но ты — свой человек, за тебя Мамед слово сказал.

— Ага, спасибо Мамеду...

— Это точно. Не раз ещё будешь его благодарить, — вполне серьёзно заметил Анвар. — Дальше. Грамм по шестьсот рублей. Это очень маленькая цена за порошок такого качества, меньше в Москве и области нет. «Три девятки», очень хороший порошок. Десять грамм тебе аванс для старта, подарок. И времени даю много. Ну, чтобы ты осмотрелся у себя, клиентуру подобрал.

— Шестьдесят штук — это большие деньги. Мне надо полгода вкалывать, чтобы отдать тебе такую сумму. Вы что, меня «разводите»?

— Шестьдесят штук — это мелочь. — Анвар небрежно плеснул ручкой. — Теперь тебе вкалывать не надо. Ты врач, умный, легко справишься. Главное — сам не употребляй, и всё будет нормально.