Жесть. Читать до конца

Кравец. Взял и закрыл. Так прямо и сказал: останови работу по Кричевской и сдай мне все наработки, какие есть. Я сначала не поняла: мол, отложить на потом? но он сказал, что ничего делать не будем, есть более важная и очень срочная работа — осветить тяжбу Арсена Манукяна со строителями. Слышал, у Арика под окнами деревья собираются порубить ради торговой точки?

Глинкин. Да, читал.

Кравец. Думаю, это предлог. Арсен часто у нас публикуется, материалом больше, материалом меньше — какая разница, а тут вот «все бросай и беги зелень защищать!». Чушь какая… И морда у Собакина, прости господи, как башмак, глаза впавшие, пустые. Он не под коксом?

Глинкин. Не замечал. Скорее всего просто забухал вчера. Слуш, а у тебя уже есть какие-то наработки? Есть что ему отдавать? Ну, кроме материалов с флешки, соображения свои какие-то, выводы?

Кравец. Флешку я ему точно не отдам, и даже не скажу о ней, а соображениями делиться ни с кем не буду, особенно после этого приказа.

Глинкин. Даже со мной? (((

Кравец. Ой, ты же прекрасно меня понял, чего девочку из себя строишь)) … Я вчера встречалась с Лисом.

Глинкин. Вот как… И что?

Кравец. Сложный парень, в двух словах не объяснишь.

Глинкин. Не сложный, а мутный.

Кравец. Хм, Слав… А ты чой-то неравнодушен к нему, ни?)) сказал давеча, что он инженер, а он филфак в универе закончил.

Глинкин. Знаю. Но работает-то он инженером. Кому сейчас эти филфаки нужны? Только таким упертым как ты.

Кравец. Упоротым))) кстати, там же в парке Пушкина, где мы говорили с Лисом, я видела Собакина с ментом из следственной бригады по делу Аньки. Я видела его у нее в квартире.

Глинкин. Это, наверно, Петров. Они давно знакомы, это наш инсайдер в органах.

Кравец. Ясно… Но мне кажется, что их вчерашняя встреча и сегодняшний приказ закрыть папку «Кричевская» — звенья одной гребаной цепи.

Глинкин. Кучеряво мыслишь. Пойдем-ка покурим-ка?

Кравец. Возьми на меня.

Глинкин. Стрелок ты Ворошиловский))) только бы никого из рекламного не было в курилке.

Кравец. Спустимся на пару пролетов ниже.

«Blognews»

Челябинск простился с погибшей на минувшей неделе журналисткой и блогером Анной Кричевской. Накануне похорон корреспондент журнала «Blognews» Виталина Грей встретилась с ее отцом, известным бизнесменом Владимиром Кричевским.

Сегодня мы публикуем полную версию беседы.

— Прежде всего хочу выразить вам от своего имени, от имени моих коллег и поклонников соболезнования в связи с вашей тяжелой утратой.

— Спасибо. Смерть Ани стала для нас с супругой настоящим потрясением. Мы до сих пор не можем отойти от шока. Видимо, это останется с нами уже навсегда. Родители не должны хоронить своих детей.

— Владимир Николаевич, я заранее прошу у вас прощения за то, что, возможно, некоторые мои вопросы покажутся вам слишком личными или даже бестактными. Дело в том, что смерть Анны стала также неожиданным потрясением для многих людей в нашем городе, нам она кажется странной. Хотелось бы разобраться и понять.

— Ничего. Я к этому готов. Если что-то покажется мне лишним, я всегда могу уйти от ответа, не так ли?

— Скажите, Анна жаловалась на что-нибудь в последние дни или, может быть, недели жизни? На здоровье, самочувствие? Может быть, настроение изменилось?

— Никаких тревожных симптомов и знаков мы не замечали. Она была обычной. Ну, может быть, немного уставшей, но это было обычное состояние Ани при ее загруженности. Я не склонен сейчас строить выводы и делать заявления. Для этого нужно время.

— Конечно, мы тоже ждем результатов предварительного следствия. Расскажите, пожалуйста, какой она была в реальной жизни? Ведь не секрет, что медийные лица, так называемые «люди с экрана и обложек журналов», часто носят… ну, скажем так, маски, некие искусственно созданные и придуманные образы.

— Разумеется, Аня в кадре и Аня в жизни… не сказать, что совсем уж разные люди, но довольно сильно отличаются друг от друга.

— Вот и хотелось бы заглянуть в ту часть ее жизни, что была скрыта от посторонних глаз.